Найди меня под облаками
Шрифт:
Поля бегала с ним по инстанциям, договаривалась, а еще давала кров, кормила. Она оформила на Макара сим-карту, отдала ему старый, но не древний, телефон. Ее удивляло то, что он не звонит родным.
– Ты сирота? – спросила она.
– Почему? Нет. Есть родители, братья-сестры. Просто я с ними не общаюсь.
– По какой причине?
– Я паршивая овца.
И закончил на этом.
Когда документы были готовы, Полина и Макар уже состояли в любовной связи. Они спали в одной кровати, вместе ходили по магазинам, готовили, убирали. В хозяйстве от сожителя был прок. Он и гвоздь мог вбить, и борща наварить, и за тремя котами туалеты помыть. Но от волонтерства Макар отказался сразу. Категорически! А бездомные вызывали у него презрение. Что странно, ведь он мог оказаться среди них, если бы Полина ему не помогла. Пусть не на всю жизнь, но не несколько дней! И он не отказался бы от тарелки каши, горячего чая, теплых варежек…
– Нет, ты не права, – вставал в позу Макар, когда она пыталась его переубедить. – Я подачек не принимаю. Только помощь, и то не от всех. Будь на твоем месте другой человек, я бы дал себя вышвырнуть в буран.
– Чем же я отличаюсь от остальных?
– Всем. Ты даже не лучик… Ты солнышко. Таких больше нет. – И принимался целовать ее круглое и некрасивое лицо.
Да, Поле с внешностью не повезло, она уродилась дурнушкой! Поэтому сама удивлялась тому, что ее взяли работать в крутой офис. Мелкие черты лица, толстые щеки при общей худобе, волосы цвета сена. Они оставались такими даже после покраски в салоне. Ее природный пигмент доминировал над немецкими профессиональными средствами. Два-три раза голову помоешь, и вот он – осенний стог.
К Поле нужно было привыкнуть, чтобы увидеть ее внутреннюю красоту. Поэтому в нее никто не влюблялся с первого взгляда. Макар не исключение. Он три недели спал в кухне, прежде чем поцеловал ее. Богатырев не робел, просто не видел до этого в Поле женщину.
Получив документы, он стал искать работу. Нужна была высокооплачиваемая (не для того в столицу ехал, чтобы получать как дома). Но конкуренция оказалась огромной, и у остальных уже имелись свои клиенты, а также оборудование. Поля находила Макару шабашки. Ими он не брезговал. Пару-тройку раз в месяц выходил на работу. Все, что ему платили, отдавал Полине. Но это были не деньги, а просто слезы.
Дядя Лу не одобрял ее выбора. О чем говорил в лицо, как привык. Они жили на одной лестничной клетке и периодически встречались. Эммануил Андреевич как будто ждал, когда Поля выйдет, чтобы с ней пообщаться. А с кем еще? Другие соседи его на дух не переносили. Внуки не навещали. А он к ним ездил часто. Возвращался либо сердитым, либо расстроенным, и даже с Полиной не хотел беседовать. Закрывался у себя на день-два.
– Куда твой Ханурик устроился? – спросил дядя Лу, когда они зашли в лифт.
– В крупную клининговую компанию.
– Уборщицей?
– Мойщиком окон в небоскребах.
– Тю…
– Фирма обслуживает «Москва-Сити».
– И что?
– Вы просто не в курсе, но там очень крутые офисы и квартиры, услуги клининга стоят огромных денег, и работники отлично получают.
– Ладно, поглядим, сколько он тебе принесет.
– Вы все равно не узнаете, я вам не скажу.
– Милая моя, я хромой и вижу плохо, но слух у меня, как у орла. Я иногда слышу ваши разговоры, и знаю, что ты мечтаешь о новом телевизоре. Чтоб с этим… как его?
– Вай-фаем?
– Ага. И если твой Ханурик тебя любит, он с первой же зарплаты купит тебе его.
– Это дорого!
– В кредит. У него ж теперь постоянная работа. Только чует мое сердце, быстренько он ее бросит. А тебе что-нибудь наврет…
– Да что вы к Макару придираетесь? – вспылила она.
– Не нравится он мне, а ты очень. Поумнеть бы тебе еще… – Они вышли из лифта, дядя Лу поставил пакет на коврик у двери Полины. – Не обижайся на меня, ладно? Я все это не со зла говорю. Просто смотрю на тебя и думаю, вот мне бы такую внучку…
Голос его чуть дрогнул. Поле показалось, что и глаза увлажнились. Она хотела сказать дяде Лу как минимум, что не обижается, но он развернулся, быстро доковылял до своей двери и скрылся за ней.
Полина тоже зашла в квартиру.
Сегодня у нее был выходной. Но отдыхать некогда, нужно перебрать крупы (а до этого сбегать за ними в магазин – там Полю знали и звонили, если что-то появлялось из некондиции), замочить сухофрукты для компота, потом поехать на старой газели модели «Соболь» в столовую, на кухню которой их пускают, там приготовить вместе с товарищами полноценный ужин на толпу бездомных, накормить ее, прибрать после мусор, а по возвращении домой еще и Макару ужин приготовить. Он наверняка вернется усталым, продрогшим, голодным, конечно же, и ее обязанность его порадовать. Она почти его жена. Если не будет щей или жареной картошки на сале, его любимой, Макар слова не скажет, сварит себе пельмени, но наверняка подумает: для бомжей первое, второе и компот, а для любимого полуфабрикаты.
И Поля, засучив рукава, принялась, как в народе говорится, шуршать. Крупа, сухофрукты, тут еще и мясо надо разморозить, а потом бульон сварить, чтобы вечером в него накидать овощей и картошки и накормить Макара щами. Салат накрошить дело трех минут. Можно еще испечь быструю ватрушку.
– Интересно, купит он мне телевизор? – не покидала подброшенная дядей Лу мысль.
Она давно бы приобрела его сама, если бы не Макар. Она умела даже со своей скромной зарплаты откладывать по две-три тысячи. Десять месяцев, и вот он – телевизор. Пусть не самый большой и современный, да еще мало уважаемой некоторыми фирмы. Но она обращала внимание на бренды, только когда работала в корпорации. Ей приходилось покупать айфоны, айпады, одежду и сумки с логотипами. Поля никому не говорила, что все это она берет на «Авито». Кто-то надел костюм два раза и больше не может в нем появиться на людях, а она запросто. А телефоны с выходом новой модели резко падали в цене. Их можно было и в магазине приобрести.
В дверь позвонили. Поля бросилась открывать.
На пороге стоял дядя Лу. В его руках большой пакет замороженной клюквы. Кило на три.
– Возьми, сваришь как-нибудь своим бомжам морс, – сказал он и, сунув пакет ей в руку, удалился.
– Спасибо, – крикнула Полина вслед.
Старик только отмахнулся.
Хороший он в глубине души, только несчастный.
Глава 2
В душевой было много народу. Их, мужиков, человек пятнадцать, в соседней, женской, еще полдюжины. Все они закончили работу и теперь приводили себя в порядок перед тем, как пойти домой. Макар был в легком шоке. Он четыре года работал монтажником на высоте, утеплял, укреплял здания, чинил карнизы, обслуживал офисные кондиционеры, но с ним и его коллегами никто не нянчился. А тут… Просто лакшери курорт! Одежду, обмундирование выдают, плюс рации, чтобы связываться друг с другом, а еще воду, снеки для перекуса. Через пять часов полноценный обед с горячим. Потом еще столько же нужно проработать, и все! Водные процедуры тоже входят в двенадцатичасовой рабочий день. График два через два. Зарплата как две Полиных. И это стартовая. Наберешься опыта, станешь быстрее мыть окна, она повысится. А сумеешь выделиться и занять место бригадира, будешь деньги мешками таскать. Два требования к работникам: не халтурить и не воровать.
Самое удивительное, что Макар нашел эту работу по объявлению. Точнее, рекламному буклету. Вынул его из почтового ящика. Прочитал, заинтересовался, позвонил. Позвали на собеседование. Оказалось, он подходящий кандидат: опыт работ на высоте очень приветствовался.
За сегодня он, конечно, устал, но не до изнеможения. А после душа вообще чувствовал себя бодро.
– Макарыч, как тебе первый день? – обратился к нему парень по кличке Дробовик.
Когда-то он случайно выстрелил из этого оружия себе в ногу, но это ранение спасло его от скоропалительной женитьбы на первой давшей ему девчонке. Пока в больнице лежал, невеста загуляла, и Дробовик от своего намерения отказался. Потом узнал, что на ней пробы негде ставить, и набил на руке изображение своего спасителя. Эту историю он рассказал Макару, когда они работали – Дробовик был его куратором.