Найди себе пару
Шрифт:
Думать о них — хоть какое-то развлечение. А то мысли о себе так и лезут, так и просятся наружу. Меня от них просто тошнит. О себе я потом напишу. Все — потом. Вот разделаюсь с ними…
Если в дневнике Маши Цыплаковой были и другие записи, то в газете «Чертополох» их не опубликовали. Арину поразило не то, что задумала Маша, об этом она и раньше догадывалась, а сама Маша. Она была гораздо умнее, интереснее, чем о ней думали окружающие. «Сколько, оказывается, в этой девушке было хорошего, несмотря на ее озлобленность, травмированную психику, — подумала Арина, отложив газету в сторону. — В ней всякого намешано — и хорошего,
Но натура Маши была такой искривленной, изломанной в силу разных обстоятельств ее жизни и, возможно, наследственности, что вряд ли они с Ариной нашли бы общий язык, если бы столкнулись. Конечно, сыграло роль воспитание — отсутствие любви, понимания, веры в Машу со стороны близких людей, но Арине показалось, что дело не только в этом. У нее была и природная неуравновешенность. Такие вспышки злобы, агрессии нельзя на сто процентов объяснить только невнимательностью отца или бабушки. Конечно, можно было корректировать ее характер, если бы родственники относились к ней не формально, а так, как должны были в идеале относиться. Но поздно уже думать об этом, когда Маша выросла. Взрослых людей очень трудно исправить.
Судя по записям, у Маши случались просветы — когда она начинала ясно мыслить и была близка к тому, чтобы и на себя посмотреть непредвзято, оценить и себя так же точно, как она порой оценивала других. Но ее как будто что-то останавливало. Возможно, страх. И ясность сменялась растерянностью, неуверенностью, а затем — злостью.
Арина, узнав о том, что дневник Маши опубликуют, была обескуражена — во-первых, там могло быть ясное указание на убийцу, а тогда ей самой нет смысла собирать информацию и вообще находиться на проекте, во-вторых, она не знала, как отреагируют на прочитанное все участники реалити-шоу. Наверняка здесь состоится и официальное обсуждение — будет собрание всех участников. Покажут его по телевизору или нет, Арина не знала, но не сомневалась, что такой разговор обязательно будет. Пусть даже и не для показа, но для того, чтобы обсудить, что отвечать журналистам, как комментировать в СМИ всю эту ситуацию.
Что касается указания на убийцу, то его нет. Конечно, судя по записям Маши, больше всех ее должны были ненавидеть Весна с Арамисом. Потому, что интрига ее удалась. Но это только одна из версий. Доказательств вины именно этих участников как не было, так и нет.
Глава 17
— Знаешь, о чем я думаю? Все-таки журналисты — ужасно тщеславные и эгоистичные, если судить по мне.
— По тебе? — Лена Некрасова удивленно смотрела на Арину. Вот уж кто из знакомых коллег никогда не казался Лене тщеславным, так это Арина.
— Да. Первое, о чем я подумала, узнав, что дневник Цыплаковой опубликуют, — как жаль, если она обличает убийцу. Ведь тогда мне здесь нечего делать. Все и так узнают правду.
— Ну, я не надеялась, что Маша знала своего убийцу, — пожала плечами Лена.
— А я думала — а вдруг? А мне так хотелось самой до всего докопаться, — вздохнула Арина.
— Это понятно. Кто не мечтает о славе?
— Но следует трезво оценивать свои возможности. Вряд ли мне это удастся. Это жизнь, а не детективный роман, да и я не детектив и не обладаю способностями Шерлока Холмса или Мегрэ. Мне бы обрадоваться, что записи девушки обличают убийцу. Ведь тогда его схватят, и больше он никого не убьет. Это должно быть важнее, чем мои амбиции. А для меня в тот момент амбиции оказались важнее человеческих жизней.
— Подруга, ну ты даешь, — Лена рассмеялась. — Ну, была у тебя эта мысль — мелькнула и прошла. Всего лишь мысль, минутное сожаление, не более того. И ты себя так за это коришь. Я бы и не подумала.
— А кто знает, далеко ли от мысли до поступка? Мне сейчас кажется, что если я могла так подумать, то неизвестно, как я поступлю в тот или иной момент.
— Это на тебя слишком сильное впечатление произвели ее откровения. Действительно, кто бы мог подумать, что Маша совсем не глупа и даже хорошо пишет.
— Вот-вот, — подхватила Арина. — Мы плохо знаем людей, наши выводы поверхностны. Может быть, все участники телепроекта совсем не такие, какими кажутся мне…
Собрание было назначено на два часа дня. После обеда все участники и обе ведущие должны были собраться вместе в зале, где все обедали, и поговорить об истории с Машей. Разговор будет конфиденциальный, без камер. Пока Арина слышала только комментарий Инессы: «Ну вот, будут нас ругать за то, что мы Машку дразнили». Про саму Инессу, собственно, не было ничего особо плохого написано, видимо, она не раздражала Машу. И они с Алексом казались в меньшей степени расстроенными, чем все остальные. Весна и Арамис просто не выходили из своего домика, Ник был так зол, что Ната боялась с ним разговаривать.
Сегодня был особый случай и особое собрание, поэтому приехали и Рита Овсянникова и Оксана Нестеренко. Оксана была подавлена, а Рита крайне раздражена.
— Давайте начнем с того, о чем знают все, кроме Ариадны, Андрея и Нелли. Их здесь тогда не было, а по телевизору этого не показывали. Незадолго до того, как Машу убили, произошел скандал. Она обвинила Белочку, Инессу и других девочек в том, что они читали ее дневник. И вы сами признались тогда, что это правда. До сих пор я и представления не имела, что там было написано. Почему вы мне не рассказали? — Рита смотрела на Инессу в упор.
— Видишь ли, Рита, мы подумали, что уже поздно тебе говорить… Просто на тот момент я поняла, что Весне с Арамисом уже не помочь, а буквально после этого Машку убили, и я испугалась… Я не хотела, чтобы у них были неприятности, а их могли к этому делу привлечь. Ну, допрашивать, и все такое, — залепетала Инесса тем слащавым тоном испуганной маленькой девочки, который она использовала, когда хотела выйти сухой из воды.
— Почему вам вообще пришло в голову читать ее дневник? — спросила Оксана.
— Я этого не одобряю, — вмешался добродушный Алекс. — Но девчонки были так злы на нее… Ты же знаешь, что Маша брала чужие вещи — то расческу возьмет у кого-нибудь и спрячет, то помаду… Спрячет и посмеивается про себя, а девчонки психуют… У них много всего накопилось. Да еще и история с Весной и Арамисом… Они ведь подозревали, в чем дело, но не знали всех подробностей. Вот и решили прочесть…
— Все ясно, — вздохнула Рита Овсянникова. — Но все равно я сильно разочарована. Прежде всего в вашем уме, уж оставим в покое моральную чистоплотность, сейчас не до этого. Вы должны были понимать, насколько это серьезно. Если она такое сделала с Арамисом, то могла и с другими. И лучше всего было предупредить меня. Не говоря ей ни слова. Просто предупредить. Маша была опасным человеком. С ней были шутки плохи. Я должна была знать, с кем имею дело. Она же собиралась здесь всех разоблачать, про всех писать книгу…