Найти сокровища эльфов. Пособие для ведьмы
Шрифт:
— Ну, расскажите, — Арина поставила пустую кружку в мойку и, притянув свободный табурет ближе к себе, уселась, приготовившись слушать дальше.
— Королевская диадема, — продолжил за всех Эльсенуор. — Она стала поводом. Я для этого с Вельзераном схлестнулся вместо Аусморана.
— Ну и какой идиот с дуру меняет отличные планы? — тут же стал возмущаться предводитель, не удержавшись от колкости магу, только что обвинившему его в других грехах. — Очередной косяк, — прищурил глаза в ожидании, что услышит в ответ.
— Зря ты. Как раз получилось более реально, — с азартом откликнулся Эльсенуор и погладил бородку. — В иномирье ведь давно знают, что мы с твоим сыночком цепляемся друг к другу по поводу и без. Вот и не смог удержаться, когда Вельзеран неожиданно в таверну прискакал. Злой как черт, — хмыкнул, поняв, что сморозил ерунду (демон же), и улыбнулся Арине. — Хех… — смущенно почесал левую щеку.
— Для ссоры магов с демонами вполне сошло бы, — кивнула ведьмочка головой. — Правда, злой? — решила уточнить, не зная как относиться к ссоре с любимым. Но чтобы тот вернулся и извинился сам, очень хотелось.
— Ага, — тут же подтвердил старый маг, понимая, что парочку придется как-то мирить. И лучшим поводом будет раскаянье демона. Известно же, что бабенки обожают, когда мужики признаются, что были неправы именно они, а никак не другая половинка. Закон жизни, мать его. — Вот и решил я не ждать вечернего объявления Баркандриелем новости о диадеме. Мы б с Аусмораном тогда поругались, — пояснил задумку.
— М-мм, — промычала Арина.
Кусочки паззла с интригой, затеянной сидевшей на кухне троицей, начали складываться в общую картину. Не всю еще, но часть была понятна.
1) решено взять похитителя на живца;
2) для этого затеять битву и понаблюдать за участниками;
3) поводом для драки явился бы подарок с диадемой;
4) Вельзеран просто подвернулся магу под руку;
5) но почему-то исчез при полете к эльфам.
Как-то так, судя по всему. И как всегда — в отличный план вмешалась непредсказуемость, которую учесть невозможно.
— Когда б Вельзеран вернулся от эльфов, мы поссорились бы окончательно. А Аусморан, поддержав сына, затеял драку, — оправдывался Эльсенуор. — И получилось бы как нельзя лучше.
— Пожалуй, да, неплохо получилось бы, — задумчиво произнес Баркандриель. — Согласен, — поддержал мага. — Реально лучше, — посмотрел на недовольно засопевшего демона. — Все равно ж в канве нашего плана.
— А почему битва раньше началась? Она же вечером, я понимаю, случилась бы, — Арина задала вопрос, который вертелся на языке. — Повод изменился?
— Ага, — кивнул головой Аусморан Деви. — Лартиель зачем-то напал на Рагнархана.
— На вашего брата? — переспросила Арина недоумевая. Действительно, зачем это хитрому магу? Каким вообще боком тут советник предводителя? Ерунда какая-то. — Не может быть, — заявила твердо. — Это не Лартиель.
— Он, он. Твоего друга с клинком наперевес видели все, и посетители, и обслуга «Красного клена», — продолжил Аусморан Деви. — Так-то.
А случилось вот что.
Рагнархан заявился в фейскую таверну в поисках племянника и довольно грубо стал опрашивать народ, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Впрочем, грубость демона какой-то роли в нападении на него не сыграла. Присутствующие побаивались советника и отвечали. Но толком никто ничего не знал. Потому что из вчерашних выпивох, видевших спор Вельзерана с Эльсенуором, почти никого не осталось. Да и те чесали лбы и затруднялись что-либо дополнить к уже известному.
Тут надо заметить, что демон был в своем устрашающем обличье и периодически демонстрировал свою силу, пропуская между четырех рогов магическую энергию в виде молний ярко-белого цвета. Так что никому в здравом уме не пришло в голову огрызнуться в ответ на грубость Рагнархана. Тем удивительнее было случившееся далее.
В таверну внезапно ворвался Лартиель и прямо с порога, ни слова не говоря, налетел на демона. Высоко подпрыгнул и вонзил в грудь трехметрового гиганта кинжал, пробивший эльфийский доспех как обычную кожу. Загадочно улыбнулся, наблюдая, как у Рагнархана растерянно вытягивается морда, и скрылся в портале, оставив в ране клинок.
— Он умер? — спросила Арина, округлив глаза.
— Кто? Братец? — переспросил Аусморан Деви. — Да нет, жив остался, — произнес как-то даже разочарованно. — Хотя до сердца достало.
— Следовательно, клинок не магический? — Арина была сильно удивлена глупостью Лартиеля.
Ну не мог хитрый маг так поступить. Ни при каком раскладе и при очень-очень страстном желании пришибить демона, которого (один из немногих) совершенно не боялся. Если уж убивать, то где-то в темном глухом месте, в подворотне, как в детективах бывает, а никак не на виду у всех. Явный же идиотизм. Ведь любой убийца не хочет, чтобы его нашли и посадили. Значит, кому-то было выгодно, чтобы Лартиеля опознали. Не иначе подстава чистой воды.
— Мы с клинком еще не разобрались, — вступил в разговор Баркандриель. — Мои спецы его сейчас исследуют. Но лезвие пробило доспех. Значит, что-то магическое в нем все же есть. Возможно, в рецепт закралась ошибка или что-то при изготовлении не получилось.
— Странно, что Лартиель не забрал его с собой, — задумчиво проговорила Арина. — И я думаю, в этом и была задумка.
— Задумка? — троица высших переглянулась между собой.
— Конечно, — утвердительно ответила ведьмочка. — Какой дурак, потратив столько усилий на похищение рецепта и времени на изготовление самого клинка, вдруг оставит его в теле. Зачем? Не смог вытащить? Вряд ли. Сами говорите, что легко прошел сквозь доспех. Значит, оставил специально. И время было, чтоб забрать. Но не стал.
— Интересная мысль, — первым откликнулся Эльсенуор. — Я об этом не подумал. И, правда, на кой черт Лартиель его оставил?
— Так вы у него спросите, чего сложного-то, — Арина ухмыльнулась. — Он, кстати, где?
— В тюрьме. У нас, — Аусморан Деви задумчиво почесал макушку. — Но его еще не допрашивали.
— А чем вы всю ночь занимались? — Арина удивленно перевела взгляд с одного на другого. — Меня охраняли, что ли? — поправила левой рукой прическу.
— Да много чем занимались, — ответил за всех Баркандриель. — У меня начальника стражи убили. Причем время его смерти не совпадает с… — замолчал, не зная, как выразить свою мысль. — Я его позже живым видел. Но он же не зомби.