Назад в будущее
Шрифт:
Иногда мы прогуливались в парке, ужинали в маленьком уютном ресторане на пересечении улиц, на которых мы жили. Часто Эмили заходила в арендованную мной квартиру, чтобы научить меня пользоваться тем или иным бытовым прибором или компьютером.
Жизнь здесь всё меньше пугала меня и всё больше приносила удовольствие: мыли посуду и готовили еду специальные машины, чтобы узнать что-то – нужно было просто поискать информацию в компьютере,
Я начал вести дневник: возможно, я единственный человек, которому удалось переместиться во времени, и когда я вернусь в свой мир, он может очень пригодиться. Или если я не вернусь. Я не знал, как работает машина времени, не знал, есть ли возможность прыгнуть обратно. Кажется, тогда, за ужином, дядя Фредди упоминал, что при отправлении указывается и вторая дата, но чёрт возьми, я не помнил, какая и была ли она вообще.
Первые дни здесь я мечтал вернуться домой. Но сейчас, спустя три недели, я словно оказался на распутье: я безумно скучал по родителям, по милой Элис и готовящейся стать мамой Саманте, по добряку Уильяму, по всей своей прошлой жизни, а с другой… Я ощущал себя здесь невероятно правильно. Была ли тому причиной Эмили? Наверняка. Эта девушка с первого мгновения, с самой первой встречи заняла особенное место в моём сердце, и с каждым днём оно становилось всё больше и больше.
Я сидел за рабочим столом, изучая в интернете историю мира за последние восемьдесят лет и поглощая лазанью, приготовленную в микроволновке за пять минут. Чудеса науки, да и только. Неожиданный звонок в дверь оторвал меня от мрачных изображений Второй мировой войны.
– Эмили? – Мы расстались несколько часов назад после недолгой прогулки в парке: Эмили была сильно уставшей, отработав двенадцатичасовую смену.
– Привет, – не глядя, она прошла вглубь квартиры и уселась на мягкий белый диван.
– Что произошло? – спросил я, одновременно закрывая за ней дверь. – Почему ты не позвонила? Я бы мог встретить тебя, на улице темно и…
– Я так зла!
Я вгляделся в её лицо: щёки раскраснелись, глаза блестели, а тёмные брови сошлись на переносице: её и правда обуял гнев.
– Как я уже говорила: Анджела поругалась с Эриком и вернулась обратно в нашу квартиру. Всё было хорошо, мы болтали вечерами, я рассказывала ей про тебя и всё такое, – на этих словах она почему-то покраснела. – Но сегодня приехал Эрик, они стали ссориться, и вот уже два часа я слушаю их крики, а я ненавижу, просто не выношу, когда кто-то кричит. И что самое ужасное, они стали впутывать в это меня! «Эмили, скажи ему, что я права!», «нет, Эмили, подумай, ведь прав я!», бесят!
– Может, стоит вызвать полицию? – обеспокоился я.
– Что? Нееет, – протянула она, усмехнувшись. – У них всё будет в порядке, я их знаю. Просто… Мне так хотелось спокойствия и тишины, и…просто я… Мне так хорошо с тобой, Джек…
Она робко потянулась ко мне, и я, повинуясь порыву, заключил её в объятиях. Пусть для меня это было дерзким и недопустимым, я знал, что в её времени это нормально, поэтому дал волю своим чувствам. В конце концов, я был мужчиной, и Эмили будоражила мои первобытные инстинкты.
В ту ночь Эмили осталась у меня. Между нами ничего не было: я целомудренно лёг поверх покрывала, а Эмили, переодевшись в мою футболку, улеглась под одеялом. Но стоило ей погрузиться в дремоту, как она, повернувшись, устроилась на моём плече, где и проспала до самого утра.
Я же в ту ночь не сомкнул глаз. Причин было несколько: одной из них, безусловно, являлась девушка, лежащая рядом со мной – её аромат заполнял мои лёгкие, а тёплое, тихое дыхание, срывающееся с полуоткрытых губ, так и манило прижаться к ним в долгом поцелуе. Но я отчётливо понимал, что не могу позволить себе даже думать об этом. Я не знал, сколько ещё времени было отпущено мне в этом веке – день, месяц, год, – но понимал, что если однажды исчезну – одним мигом, не успев проститься, – то раню её хрупкое сердце, разобью его.
Я и так занял слишком большое место в её жизни, она нуждалась во мне не меньше, чем я в ней, но если нам суждено расстаться, то лишь по моей вине. Меньше всего на свете я хотел бы причинить Эмили боль. Она была светлым, добрым и чистым человеком и не заслуживала того, что могло сделать с ней моё исчезновение. И в тот момент, когда я осознал всё это, я понял, что уснуть уже не смогу.
Утро я встретил уставшим и измотанным тревожащими меня размышлениями. Едва сквозь неплотно закрытые шторы начал пробиваться солнечный свет, Эмили заворочалась на подушке и, сладко потянувшись, открыла глаза.
– Привет, – хрипло прошептала она.
– Доброе утро, – пытаясь не выдать настроение, ответил я.
Конец ознакомительного фрагмента.