Назад в СССР: 1985. Книга 2

Гаусс Максим

Я спешно анализировал обстановку. Угрозой от нового попутчика не веяло, по крайней мере, моя чуйка молчала. Я бы даже сказал, что с ним было легко. Но это еще ни о чем не говорило.

В то время были очень распространены случаи, когда пассажиров грабили прямо в поездах. Причем без шума и пыли. Спрашивали разрешения, спокойно подселялись,

выпивали за знакомство. А ночью, когда все уже спали, попутчик ловко обчищал соседей и по-тихому выходил на ближайшей остановке. Схема проста как мир.

Снаружи объявили об отправке поезда. Прошло еще минуты полторы, после чего состав дернулся, лязгнули межвагонные сцепки. Мы начали медленно набирать скорость. Гриша выдал дежурную фразу:

– Холодно что-то. Может, накатим немного? – поинтересовался он, посидев с минуту. – У меня как раз настойка на травах, у целительницы местной брал.

– Я не пью, – вежливо отказался я, хотя, честно говоря, от настойки на травах пахло просто восхитительно. Ценил я это дело, правда, еще в той, прошлой жизни.

– А это не чтобы пить, это чтобы организм согреть, – обиженно возразил Гриша.

В целом, мне предстояло ехать до Минска почти двое суток. Так что одна рюмка мне точно не повредит. Ну или две.

– Ну, ладно. Одну можно, – подумав, согласился я.

Столик был небольшим, но правильным. Закончив резать колбасу, сосед достал из сумки небольшую алюминиевую кружку с крохотной ручкой, дунул в нее. Свою эмалированную кружку я поставил рядом.

Нарезанная ароматно-пахнущая копченая колбаса щекотала ноздри, сразу чувствовалось – домашняя. А я так давно не ел ничего домашнего.

– Ну, за знакомство, – торжественно произнес Гриша и опрокинул в себя содержимое. – Ух, хороша настойка.

Божественный напиток, чем-то напоминающий современную «Бехтеревку», оказался куда мягче и приятнее. Хорошо согревал горло, а во рту оставалось приятное послевкусие.

– Ну что, Алексей, как служба? – попутчик был каким-то слишком уж говорливым. – Род войск-то какой у тебя? А то я такого шеврона никогда и не видел.

– Да нормально. Связист, – отбрехался я. Разговоры разговорами, но нужно быть осторожным. Мало ли кто передо мной.

– Понятно, – Григорий сунул в рот кругляш колбасы, тут же его разжевал. – А я вот раньше на золотых приисках был, сторожем. А теперь строитель. Точнее, бетонщик. Бетоном занимаюсь.

Я невольно обратил внимание на его руки – они совсем не были похожи на руки того, что месит бетон. Пальцы слишком тонкие, белые. Такие обычно бывают у писарей в штабах. Или у пианистов.

– А что именно, дома жилые? – поинтересовался я, тоже пробуя колбасу.

– Не, парень, – он снова потянулся к бутылке, – мелко берешь. Моя бригада на атомной станции фундамент заливает.

– На какой еще станции?

– Чернобыльской, – вздохнул он.

Услышанное меня крайне заинтересовало.

Неожиданно я вспомнил довольно объемный материал, который отыскал на одном из многочисленных сайтов. Там целая страница была посвящена разбирательству на тему того, что при строительстве первых энергоблоков на ЧАЭС была допущена масса проектных и технических ошибок… То марка бетона не та, то цемента недосыпали, то трубы из металла плохого качества. Арматура не соответствовала государственному стандарту, а изоляцию между перекрытиями вообще уложили как попало. То ли должного контроля не было, то ли сказалась максимальная экономия…

– Ого, круто, – демонстративно восхитился я, про себя решив проверить, что расскажет Григорий по этому поводу. – Ну, предлагаю выпить еще по одной за то, чтобы станция век стояла!

При этих словах попутчик как-то побледнел, медленно опустил кружку на столик и покачал головой… Что-то в его взгляде показалось мне странным!

Конец ознакомительного фрагмента.