Назло папе куплю маму
Шрифт:
– Не забывай об этом, – поругал меня юный вампир, прижимаясь ко мне. Он поднял свои вишневые глаза и посмотрел на меня снизу вверх. Я сумела выдавить из себя улыбку.
Куда я попала! Где мои вещи? Где мои нервы? Голова гудела от переизбытка впечатлений. Сходила, мать твою, за огурчиками!
– Делайте так, как сказал юный господин, – внезапно подал голос гоблин, расставляя все вещи по местам. – Это в ваших интересах! Иначе добром дело не кончится!
– Я напишу список обязанностей мамы! Чтобы ты не забывала о них! – гордо произнес
Как только он исчез, у меня отлегло. Я посмотрела на растянутую майку и осторожно попыталась спуститься с кровати и попытаться убежать.
Но дверь закрылась прямо перед моим носом самым волшебным образом.
– А–а–а! – погрозил мне узловатым пальцем едкий гоблин.
– Что значит «а–а!», – возмутилась я, намереваясь подергать дверную ручку.
– Значит, слушайте меня внимательно, – произнес мрачно Сморчок. – Вы должны уложить юного господина спать. А потом я постараюсь вернуть вас в ваш мир.
Сморчок заиграл в моих глазах новыми красками. В его длинных узловатых пальцах очутилась старинная книга, по которой он постучал когтем.
– А как вы объясните мальчику? – спросила я, понизив голос до шепота.
– Ты забыл закрыть дверь, поэтому мама убежала! – невозмутимо заметил Сморчок, протирая книгу тряпкой. – Мы даже поищем вас по замку ради приличия!
Нехорошо как–то получается, если честно.
Уж насколько мне хочется сбежать отсюда, но оставлять ребенка с детской травмой, это чересчур!
Я знаю, что это такое, когда мама в один прекрасный день печет пирог и улыбается, а на следующий день со словами: «Я так устала от вас! Я не готова к такому! Я должна была давно тебе сказать…. » собирает вещи и уходит к какому–то другому мужчине, чтобы навсегда пропасть с радаров жизни. А ты остаешься с рассеянным и убитым горем папой, яичницей с макаронам по утрам и вечерам, потому что папа больше ничего не умеет готовить, и странным чувством, словно тебя предали.
– А можно объяснить ребенку по–другому? – прошептала я, отгоняя воспоминания. – А то вы говорите так, словно я хомячок! Еще скажите, что мама впала в спячку!
– Спячка, это интересно! – серьезно заметил гоблин, потерев пальцами узкий подбородок. – Как на счет… Мама за ночь сдохла, а я ее похоронил?
– Да вы издеваетесь? Ребенок сразу спросит, а где похоронили?– ужаснулась я, глядя на него обалдевшими глазами на это чудовище в костюме.
– Под деревом! Не переживайте, я сделаю вид, что там что–то рыл! – ободрил меня гоблин.
– Я что? Животное какое–то! Что это за мама –хомячок! – возмутилась я, обнимая себя за плечи.
– Может быть, я выпустил маму на волю? – задумчиво предложил гоблин, пока я не могла понять, издевается он или серьезно.
– Ага! Мама засрала всю клетку, сбросила ванночку и улетела! Вы в своем уме! – прошипела я, теряя терпение. Дальше это продолжаться не может!
– Тогда, что вы предлагаете? Предлагайте быстрее, а то он сейчас вернется! – заметил Сморчок, глазами показывая на дверь.
– Кто? – в ужасе спросила я, вспоминая прощальный взгляд вишневых глаз, от которого у меня мурашки по коже пробежали табуном с криком: «Всеобщая мобилизация!».
– Пока еще юный господин, – спокойно ответил Сморчок, обмахивая пипидастром книги и ставя обратно в огромный шкаф из красного дерева. – Вам нужно сбежать до того, как вернулся его отец.
Я снова вспомнила бледное лицо и очень выразительные глаза, чувствуя, как холодок, сбегающий по спине обнимает попу. Вот с кем, с кем, а с ним бы я ни за что не хотела встретиться!
Мне очень понравилось «восемь лет». Я представила, как через восемь лет в замок вваливается суровый, бритый наголо отец с татуировками на всех конечностях, сплевывает через выбитый зуб: «Ну что сынок! Не ждал? А папка вернулся! Отсидел свое от звонка до звонка! За мамку твою!». Мне ужасно хотелось в этот момент быть где–нибудь очень далеко. И чтобы лишь холодок по коже намекнул, что обо мне вспомнили.
– Скажите, что мама смотрит за ним, наблюдает оттуда. Любит его, и все такое, – постаралась смягчить я, понимая, что у меня назрел насущный вопрос. – А как вы думаете, скоро вернется… хм…
– Учитывая, что он – великий чародей, один из самых богатых магов этого мира, заместитель министра магии и имеет обширные связи в министерстве, то я бы на вашем месте поторопился, – усмехнулся Сморчок, почему–то поглядывая на часы.
– Хорошо, говорите, что хотите, – сдалась я, мысленно умоляя, чтобы его посадили лет на восемь! – Это ваше личное дело! Я все сделаю так, как вы скажете!
– Я знал, что мы договоримся, – заметил Смочок. В коридоре послышались шаги, а Сморчок принялся вытирать пыль с книг все с той же мрачной невозмутимостью, которая меня дико бесила.
Дверь открылась, а на пороге стоял мальчик со списком в руках. Я посмотрела на рулон, который тащился по полу за ним и приготовилась.
– Итак, – произнес ребенок деловым голосом, идя по направлению к отцовскому столу и забираясь в кресло. Ноги в изящных ботиночках болтались над роскошным ковром.
– Моя мама обязана, – начал он и зыркнул на меня очень строго. – Быть самой красивой. Чтобы все мне завидовали.
Я взглянула на маленького принца, который посмотрел на меня строго, мол, пока не соответствуешь.
– Мама должна улыбаться и кивать, когда я что–то ей рассказываю, – продолжал маленький принц, снова посмотрев на меня. Я тут же изобразила оскал улыбки и закивала. – И слушать меня очень внимательно.
Я вздохнула, делая вид, что внимательно слушаю.
– Мама обязана, – на меня зыркнули, проверяя, как я поняла предыдущий пункт. – Всегда быть веселой. И никогда не плакать. Так же мама обязана обнимать меня каждый день по пять раз. Нет, лучше по десять. Я потом исправлю! Мама обязана поправлять мне воротник, держать за руку, когда я этого захочу, всегда заступаться за меня перед папой… Даже, если я не прав!