Назло папе куплю маму

Юраш Кристина

Ректор вдруг тряхнул головой, повернувшись ко мне.

– Я обещал вам чай, но так и не сделал. Прошу меня простить! – послышался голос. Я увидела, как в воздухе завертелась кружка, в нее упал пучок травы, следом посыпались лепестки и сахар. Сверху из ниоткуда полился кипяток.

– Возьмите, – улыбнулись мне, пока я нюхала чай и пыталась понять, что в нем.

– А вы бы не могли мне сказать, раз уж вы все знаете, – прошептала я, словно нас могли подслушивать. – Про маму Дэнфера. Настоящую маму…

Ректор посмотрел

на меня пристально.

– Он вам ничего не рассказывал? – спросил он, словно не желая быть горевестником.

– Нет, – мотнула я головой, видя что волос упал в чай. Ладно, сейчас выудим.

Ректор отвернулся от меня и сделал шаг в сторону двери.

– Вы слышали про штурм министерства, который случился десять лет назад? – спросил он, пока я обжигала пальцы о кипяток.

– Нет, – созналась я, видя, как ректор тяжело вздыхает. Золотая вселенная шевелилась, орбиты двигались, волшебные часы показывали без двадцати три.

– Магия не любит ограничений, – заметил ректор, а я внимательно слушала, глядя на сферу. Она, словно гипнотизировала меня. – И некоторые маги полагают, что магия должна быть ограничена лишь совестью мага и его желаниями. А уж никак не законами. Записали?

– Что? – удивилась я, глядя на ректора.

– Ой, простите, – рассмеялся он. – Привычка. Не обращайте внимания. Так, на чем мы остановились? Я с ними не согласен категорически! Есть ряд очень опасных заклинаний, ряд запрещенных зелий и артефактов невиданной силы. Они способны уничтожить целую улицу, а то и целый мир.

Говорил он монотонно и задумчиво. Словно читал лекцию. Внезапно в Академии прозвенел звонок.

– Звонок для учителя! – послышался строгий голос ректора.

– Я никуда не ухожу! – возразила я, чуть не уронив кружку.

– Простите. Когда тебе пятьсот лет, трудно найти собеседника, который не засыпает на половине твоего рассказа! – улыбнулся ректор. Хм. Со мной заигрывает эльф! Надо же!

– Ну, и что там с магией? – спросила я, делая глоток мягкого и душистого чая. А что? Очень даже вкусно!

– Так вот, магия разделилась на два лагеря. Те, кто за законы, ограничивающие права магов на убийство, воровство, вызов демонов и так далее. И тех, кому ограничения не нравились. Те, кому ограничения не нравились собрались под знамена некого Гримбальда. Очень древнего мага. Не вертеться! Потом я спрошу!

Я тут же повернула голову обратно.

– Простите, привычка, – снова улыбнулся эльф. – Среди противников законов было много чародеев из великих семей. И супруга Рафаэля, Лутеция, подала на развод и перешла под знамена Гримбальда. Она пыталась забрать ребенка, но Рафаэль ей не отдал сына. В этот момент он только–только возглавил департамент по магической безопасности. На экзамене это будет!

Я рефлекторно дернулась.

– Я не знаю, что случилось в министерстве. Мы находились в этот момент в Академии, когда до нас долетела весть о том, что Министерство штурмуют сторонники Гримбальда. Рафаэль возглавил оборону и сумел отбить министерство, хоть и не без потерь. Вот так они с женой, точнее, бывшей оказались по разные стороны баррикад. В тот день родственники шли на родственников, дети на родителей, родители на детей, брат на брата. В тот день магия потеряла многих чародеев. И потеря была едва восполнима. Лутеция погибла в той битве. Сам старый Гримбальд тоже.

Вот почему в доме нет ни одного портрета!

– Если вам интересно, то вот вам «Новейшая история магического мира», – произнес ректор, а в его руку, словно птица, слетела книга.

Я взяла ее, открыла, как вдруг замерла. С портрета на меня смотрел тот самый «добрый волшебник» который показывал фокусы на площади.

Хотя, может, он просто похож? Я попыталась вспомнить лицо того доброго дедушки, но не могла. Но похож! Очень похож!

– Не стоит, – улыбнулся ректор, когда я попыталась вернуть книгу. – Это мой вам подарок.

– О, спасибо, – удивилась я, прижимая к груди книгу. «Будет по чему писать …эм… какой–нибудь реферат!», – смекнула я, вспоминая Дэнфера.

– Меня еще интересует, в какой класс попадет Дэнфер! И по поводу браслета! – вспомнила я. Если честно, то мне было самой интересно, на что потянет мой фамильяр.

– О, браслет ему уже выдали. А на счет класса, я как раз по этому поводу вас и вызвал, – осторожно заметил ректор, беря какие–то документы со стола.

Передо мной легло заявление на … Я вчиталась, а мои брови поползли вверх.

– На перевод в слабый класс по желанию родителей? – ужаснулась я, глядя на ректора, как на врага народа. – Нет! Нам нужен сильный класс! Или вас не устроил фамильяр? Хотите сказать, что одноногий кузнечик лучше?

– Фамильяр очень неплох. И по всем параметрам ваш … сын проходит в сильный класс… Просто в слабом классе упор на дисциплину, – заметил эльф, склоняясь над бумагами. – А нам и так пришлось укреплять заклинаниями стены Академии перед поступлением юного Малеволента. Мы немножко опытные, знаете ли.

– Я не стану ничего подобного подписывать! – уперлась я. – Дэнфер будет учиться в сильном классе! И точка!

Ректор осмотрел свой кабинет так, словно по нему сейчас пробежит стадо носорогов.

– Ну пожалуйста! – взмолился он, подвигая мне пальцами бумагу. Неужели вам приятно смотреть, как мучается живое существо, – задушевно произнес ректор. – Я о себе, если что.

– Сильный класс! – настаивала я, отодвигая бумагу обратно.

– Знаете, мне пятьсот лет! Я никогда никого не умолял, – заметил эльф грустным голосом. Он посмотрел своими зеленоватыми глазами на меня. Мне показалось, что в них намокли сверкающие звёздочки. –Я делаю это впервые. Так что скажу сразу, я не опытный.