НЧЧК. Командировка
Шрифт:
– Присаживайтесь, господа энчечекисты, – заявил порядком осмелевший директор и сделал широкий приглашающий жест. – Сейчас прикажу подать чаю. – И уловив жаждущий взгляд Зарина, добавил: – С бальзамчиком.
Из груди гнома вырвался вздох облегчения.
– Можно и с бальзамчиком, – легко согласился Эрин.
– Рута, чаю! – ласково рявкнул оборотень в коммуникатор.
– Мы бы хотели поговорить с вашим главным технологом, господин Барабос, – отчеканила Нолвэндэ.
Миха в сомнении поднял левую бровь.
– А
– По вопросу случившихся в окрестностях Колдубинска убийств.
– А какое отношение к этим преступлениям имеет моя супруга? – вполне резонно полюбопытствовал директор.
Честное слово, он нравился Эрину с каждой минутой все больше и больше. Такой спокойный и внушающий доверие мужик. Впрочем, нынешним утром ап-Телемнар склонен был доверять всем, даже Танку Гашишиевичу с его дятлом.
«Опять дятлы?» – «А разве я подумал „дятлы“? Быть того не может!» – «Паясничаешь?»
И пока Эринрандир в приступе верноподданнических чувств любовался точеным ликом Владычицы, его гораздо менее миролюбивая напарница терзала мишку… тьфу ты!.. медведя… Миху.
– Мы обязаны проверить на причастность к делу всех зарегистрированных магов Колдубинска, – настаивала мыслечтица.
– Так проверяли уже. Вот Зарин и проверял.
– Вы официально отказываетесь сотрудничать со следствием? – прошипела эльфийка.
Но добрый мишка… тьфу ты!.. Миха… лишь рассмеялся.
– Милая барышня…
– Лейтенант Анарилотиони, – жестко поправила его Нол.
– Так вот, милая лейтенант Анарилотиони, – ухмыльнулся оборотень, – я с радостью посотрудничаю со следствием, раз вы так настаиваете. Но все же вынужден заранее предупредить о… хм… несколько специфическом нраве моей достойной во всех отношениях супруги. Ее, знаете ли, лучше не злить. Особенно сегодня. Договорились?
Эрин понимающе хихикнул. Разгул спиртомании не мог радовать медведицу-оборотня. Наверняка достойная Маха Барабос с момента приезда спиртовоза пребывала в самом дурном расположении духа. Ее вторая медвежья натура, по идее, должна быть абсолютно нетерпима к запаху алкоголя. Даже Эринрандир после вчерашнего употребления не рискнул бы дышать на главного технолога «Ландыша». Съесть не съест, но нарычит так, что век будешь помнить.
– Я постараюсь быть корректной, – заверила гордая эльфийская дева. – Как мне ее найти?
– Соседний корпус, второй этаж, кабинет номер пятнадцать. Успехов, леди Анарилотиони, – добродушно прогудел Миха.
И как только разгневанная мыслечтица, не дожидаясь чая, чеканным строевым шагом удалилась на аудиенцию к Махе, в кабинете установилась удивительно дружеская атмосфера. Неожиданно рыжеволосая дриада в строгом и весьма консервативном костюме принесла ароматный напиток, и (о чудо!) чинно удалилась, даже не пытаясь привлечь к себе внимание мужчин.
– А? – ухмыльнулся Миха. – Как выдрессировал? Самая приличная женщина на заводе, если не во всем Колдубинске.
– Это верно, – подтвердил авторитетно Зарин. – У Михи не забалуешь. Самую последнюю шалаву заставит вести себя прилично.
– А как вы это делаете? – изумился потрясенный до глубины души эльф. – В смысле дрессуры…
– Очень просто! Бью древнем по бесстыдству. Пришла в юбке, которая едва попку прикрывает, – выговор, сиськи напоказ выставила – никаких отгулов, а если на складе с грузчиком заголенную застукаю – вылетит с работы. Бороться нужно за высокую мораль, а не сидеть сложа лапки.
Гном хлебнул чайку и заржал:
– По вопросам морали – это к нашей доблестной энчечекистке. Вот уж с кем бы, Миха, ты спелся бы на раз! Барышня крепких устоев, для достойного жениха себя сберегающая. И главное, чтоб семейство одобрило. Так, ап-Телемнар?
– Угу, – кивнул эльф. – Мама, папа, семь братьев и бесчисленные стада грифонов. Причем каждый обнюхивать будет и на зубок попробует. Чтобы удостовериться в благородстве и прочих добродетелях.
– А в каком месте попробует-то? – спросил Зарин и подмигнул.
– В том самом, о котором ты подумал, – меланхолично заверил следователь.
– О как! – восхитился торжеством приличий в одном отдельно взятом эльфийском семействе Миха Барабос. – И многие уже прошли строгий отбор?
– Никто не прошел, судя по всему, – вздохнул ап-Телемнар.
– То-то, я гляжу, ты такой грустный. Грифоны не одобрили? – веселился гном.
– Я вообще не прохожу по конкурсу. Ибо не достоин даже тапочки подносить в зубах.
Прозвучали эти слова скорее обреченно, чем печально, но от зоркого глаза сына Иприта не укрылось потаенное.
– Заведи себе гоблиншу. А чего ты так на меня смотришь? Знаешь, какая Шакира офигенная баба? Э! Умная, с юмором, в постели не без выдумки. И никаких закидонов.
– Тебе не стыдно? – укорил Зарина оборотень. – Развратник ты!
– Я? Это почему же? – искренне удивился гном. – Мы вместе уже пять лет и разбегаться не думаем.
– А тебя не смущает… хм… разница в росте? – в свою очередь, поинтересовался Эрин.
На что Зарин, сын Иприта, насмешливо и, прямо скажем, надменно оскалился:
– А в нашем деле… да-да… в том самом, о котором ты подумал, сын Телемнара, между прочим, рост не имеет никакого значения. Чтобы ты впредь знал.
Никто с сексуально раскрепощенным сыном подгорного народа спорить не стал. И не столько из мужской солидарности, сколько из личного опыта.
Ох уж эти страшные-престрашные мужские тайны! Далеко не все фантазии пубертатного периода потом суждено воплотить в жизнь, но если уж представится такая возможность… И, право же, лучше не знать, насколько полно осуществилось однажды не совсем традиционное желание вашего возлюбленного.