(не)Бальмануг. Дочь 2
Шрифт:
— Чем же он тебе так не нравится? Нет, я согласна, что помариновать мужика — нужное дело, они не ценят то, что само падает им в руки, — шептала иномирная ведьма. — Но у вас явно что-то личное… резонирует.
— Наше знакомство вышло… не очень приятным для меня, — пожала плечами девушка.
— М-м, месть? Вижу, ведьма в тебе с каждым днем все сильнее. Мы, ведьмы, незлопамятные, чтобы память лишним не перегружать, стараемся отомстить как можно быстрее и забыть, — хмыкнула Ярослава. — Но даст ли твой "танк" забыть себя?
— Не даст, — вздохнула Элиана.
— Что ж, тогда усилим
— Что?
Но Ярослава уже подняла руку, шепнула в украшенный камнями золотой браслет:
— Шурик, зажигай!
И спустя буквально несколько мгновений вокруг вспыхнули светом разноцветные бумажные фонарики, подвешенные вдоль дорожек, на деревьях и над столами. А Элиана думала, что они просто бумажные и лишь для простого декора висят. Но сейчас уже вечерело, и пусть до темноты еще далеко, разноцветные огоньки в воздухе добавили в парке особую атмосферу.
Гости, не ожидая такого, слаженно охнули, закрутили головами.
— Шурик, где Андриан потерялся? Он не хочет нас порадовать? — опять уточнила у браслета ведьма.
— С кешреонцами он тусуется. Кажется, пошел их генерала бить. Если вдруг чего, то скажем, что Андри не с нами? — отозвался браслет. — Зачем тебе этот молодой, свет моей души? Я для тебя сам…
— Саша!
— Ладно, будет тебе Андриан.
Элиана вопросительно уставилась на Ярославу, но та лишь загадочно улыбалась в ответ. Что еще за интриги котронского двора?
Но вскоре вопрос сам прояснился. В стороне послышалась необычная музыка, на звуки которой все потянулись.
Вначале "котронцы" демонстрировали музыкальные шкатулки, наподобие той, что подарили герцогине Кагматт. Шкатулки-то и проигрывали мелодии, когда их "заводили" прокручиванием ручки сбоку. Так что неудивительно, что подтянулись на полянку и артефакторы, в том числе отец Элианы, и вертал. И сын Агуэлы, которому даже доверили пару раз завести "шарманку", и другие гости.
Конечно, в парадных залах посольства были приглашенные музыканты, но эта музыка привлекала именно своим необычным звучанием и источником.
— Там внутри металлический барабан со штырьками. Один барабан — одна мелодия, — раздалось вдруг рядом с дамами. — Технология старинная, но надежная. Тебе холодно, Елена? Могу согреть.
Элиана, которая действительно вздрогнула от неожиданности, с удивлением уставилась на Тихомира, который поделился с ней этой информацией.
— То есть я предлагал лишь прогреть воздух вокруг тебя, ничего лишнего, — запнулся молодой ведьмак, по-своему поняв ее взгляд. — Я так понял, что ваши огневики подобного не могут?
— Тиха, ну кто так флиртует с девушками! — едва слышно хохотнула Ярослава.
Теперь глаза Элианы стали еще шире. "Со мной флиртуют?!".
— Я его попросила, — сразу добавила старшая ведьма. — Нам ведь нужны полевые испытания для твоего "танка"?
— Кхм, — не нашлась сразу с ответом девушка. — Благодарю, Тихомир, мне не холодно… Лучше расскажи, как прогревать воздух вокруг человека? Разве ты огневик? А огнем не заденет?
— Никакого огня, я имел в виду простую циркуляцию воздуха, — наклонившись к ней ближе, стал негромко объяснять Тихомир. — По принципу конвектора: достаточно переместить согретый
Ярослава звонко рассмеялась, на них даже стали оборачиваться ближайшие слушатели, недовольные шумом, что мешал им наслаждаться звучащей над поляной необычной музыкой.
— Да уж, Тиха, ты — мастер флирта восьмидесятого уровня, — шелковым платочком ведьма промокнула уголки своих прекрасных глаз. Затем пояснила для недоумевающей Маккин. — Самые ближайшие теплые объекты сейчас к тебе, Елена, это другие теплокровные. Не буду показывать пальцем, но самый горячий из нас сам Тиха…
Молодой ведьмак рядом недовольно засопел, раздувая ноздри.
— Так что он буквально бы согрел тебя своим теплом, не смотри так на меня, — подняла ладони в заградительном жесте ведьма. — Лишь нагнав его к тебе… воздушными потоками, как вентилятор. Но так символично: от сердца к сердцу…
— При чем здесь сердце, больше всего тепла человек… — хотел было возмутиться стушевавшийся Тихомир, но Ярослава его перебила.
— О, эйр Лернавай! Как вам музыка?
— Прекрасно, — процедил тот, подходя и становясь рядом с ними.
— Ах, то ли еще будет! — мило улыбалась ведьма, лучась такой радостью, что аж… слишком сладко. — Вы удивитесь, эйр Лернавай, сколь разносторонне развиты и талантливы бывают люди из нашего мира!
— Нисколько не сомневался, — выдал дознаватель, глядя на Элиану.
Понятны слова ведьмы стали, когда вскоре появился Андриан… с гитарой! Уже один лишь необычный предмет в его руках привлек внимание окружающих, а когда парень уселся посреди лужайки на подставленный ему стул и запел под перебор струн…
Над поляной воцарилась тишина, наполняемая лишь звучанием сильного мужского голоса и пением гитары, такой послушной в руках парня.
В этом мире струнные музыкальные инструменты были мало распространены, а чтобы еще и щипковые… Насколько знала Элиана, вроде бы лютни были у авайнов. Но авайны редко исполняли свою музыку на человеческих территориях, об их исключительном музыкальном искусстве лишь легенды ходили. А здесь, у "котронца" и вдруг странный предмет, смутно похожий на лютню, да и сам он… поет! Еще одна неожиданность для эйров, которые, конечно же, в обществе не поют, уж точно не мужчины. Для женщин помузицировать вполне приемлемо, хотя не считалось обязательным умением, далеко не все родители обучали своих дочерей пению.
Андриан вдохновенно исполнил парочку героических баллад на котронском языке, а затем запел до боли знакомые Элиане песни на ее родном языке. Некоторые песни, уже ставшие классикой, перемежались кое-какими романтическими песенками из старых фильмов, затем прозвучала парочка задорных попсовых произведений.
Вечернее небо уже сгустило краски, сумерки наползали на парк, слабо светящиеся разноцветные фонарики, покачивалась от легкого ветерка, добавляли света, соперничая со светом, льющимся от здания посольства. Застывшие вокруг люди… и нелюди тоже наслаждались плывущими в воздухе мелодиями, переплетающимися со словами, пусть и непонятными абсолютному большинству, но заставляющие прислушаться. Даже орущие до того цикады в траве пристыженно смолкли, будто тоже слушали песни на неведомом языке.