Не бойся волков
Шрифт:
— Готов поспорить, что эти двое устраивали тут привал, — тихо сказал Сейер.
Остальные закивали. Беглецы увидели отсюда шлагбаум и полицейский пост, потом двинулись дальше. Вот только какое направление выбрать?
— Смотрите, окурок! — Скарре поднял что-то с земли. — Самокрутка. Бумага марки «Биг-Бен».
Он положил окурок в пакетик и, убрав пакетик в карман, принялся высматривать что-нибудь еще, но ничего не нашел.
— Зеб побежит впереди, а других пустим по лесу, — предложил Элман.
Неро и Шариф разбежались в стороны, так что расстояние между ними увеличилось до
В чаще было тихо и безлюдно, а вот осенью сюда забредают грибники и ягодники. Но летом так жарко, что гулять по лесу без необходимости не пойдешь… Разве что работа заставит. Или неутолимая жажда приключений, которая будоражит кровь и не дает покоя.
Сейер вытер лоб и притронулся к пистолету. На тренировках он прекрасно стрелял, но теперь понял вдруг, что стрелять сейчас — это совсем другое дело. Сейера охватило беспокойство. Единственная ошибка может иметь самые плачевные последствия. Отстранение от обязанностей. Инвалидность. Смерть. Все что угодно. Сейер внезапно почувствовал себя необыкновенно уязвимым. Его жизнь словно наполнилась совершенно иным смыслом. Отбросив подобные мысли, он решительно зашагал вперед, поглядывая, как Скарре поправляет челку, чтобы солнце не напекло лоб.
— Одному богу известно, где сейчас этот бедняга из лечебницы… — пробормотал Сейер.
— По-моему, за грабителя мы тоже можем поволноваться, — ответил Скарре.
— Не факт, что ее убил Эркки. Мы знаем только, что он там был.
Скарре поправил солнечные очки в стальной оправе.
— Посмотри вокруг, — сказал он, — вряд ли к ней заходил кто-то, кроме него, согласен?
— Я просто напомнил. Ладно, допустим, эти двое друг друга стоят.
— Вот только один из них вооружен, — добавил Скарре.
Они направились дальше, вслед за собаками, которые упорно бежали по лесной чаще. Местами тропинка становилась почти непроходимой из-за густого кустарника, но иногда кусты расступались и идти было легко. В венах бурлила горячая кровь. Позолоченный солнцем лес был прекрасен, а оттенки зеленого невозможно было сосчитать — темная в тени, листва казалась бледно-желтой на солнце. Жесткая хвоя и нежные листья, колючие иголки, трава, в которой путались ноги, ветки, бьющие по лицу… Полицейским давно уже надоело отмахиваться от кружащих вокруг насекомых, и лишь когда в волосах Скарре запуталась какая-то особо назойливая пчела, тот взмахнул рукой. Пройдя еще немного, они остановились возле неглубокого ручья с ледяной водой, где собаки напились, а полицейские умылись. Запах ослабел, но овчарки были полны решимости отыскать цель. Псы сохранили бодрость и прыть, а вот мужчины теряли надежду. Вдруг беглецы успели далеко уйти и теперь отдыхают где-нибудь в теньке, на берегу озера?.. Да, сейчас самое время окунуться… Избавиться от этой мысли было невозможно. Погрузить разгоряченное
— Во Вьетнаме, — сказал вдруг Элман, — когда американские солдаты пробирались через заросли в самую жару, то бывало, что у них под касками закипали мозги.
— Прямо-таки закипали?.. Лучше заткнись… — Сейер сокрушенно покачал головой.
— И вылечиться потом было невозможно.
— Они и так возвращались больными, какая разница…
— И все же, — Элман повернулся к ним, — думаете, это правда?
— Конечно нет.
— Но ты же не врач? — уточнил Элман, сдвинув кепку на затылок.
Они засмеялись. Собаки никак не реагировали на их смех — они шли вперед, временами принюхиваясь к растущим вдоль их пути кустам. Теперь собаки бежали медленнее, но с тропинки не сворачивали — значит, беглецы решили не продираться сквозь чащу, а тоже пошли по тропе.
— Мы их найдем, — упрямо заявил Скарре.
— Я все думаю о том, — проговорил Элман, не сводя глаз с Зеба, — почему на мужчин ложится такое ужасное проклятье.
— Ты о чем это? — Скарре повернулся к Элману.
— Тестостерон. Ведь мужчины агрессивны именно из-за тестостерона, верно?
— И что?
— А то, что чаще всего мы ищем именно мужчин. А вот ты представь: мы разыскиваем женщин, а на такой жаре они обязательно разделись бы!
Сейер тихо усмехнулся и вспомнил Сару. Ее глаза с блестящими зрачками… Лицо его изменилось, и Скарре это заметил.
— Ты что-то заволновался, Конрад.
— Ничего, переживу.
Настроение у них улучшилось. Внезапно в голубом небе показался сверкающий на солнце самолет. Сейер проводил его взглядом. Там, наверху, прохлада и простор. Сейер представил себя в самолете с парашютом на спине. Вот он открывает дверцу и смотрит в пустоту, а потом летит вниз — сперва быстро, а потом парашют раскрывается, и он медленно парит в воздухе.
— Видишь, Якоб? — Повернувшись к Скарре, он показал на самолет.
Скарре испуганно посмотрел вверх, и в его голове замелькали самые ужасные картины.
— Тут у кого-нибудь есть зеркальце? — Морган скосил глаза, пытаясь разглядеть собственный нос, и выругался.
— Зачем тебе зеркало, если есть друзья, — прогнусавил из-за шкафа Эркки.
Морган посмотрел на Канника.
— Какой говорливый! А ведь по нему и не скажешь!
— У меня в чемоданчике есть зеркальце, — тихо проговорил Канник. Он никак не мог заставить себя посмотреть Эркки в глаза. Кто знает, может, этот псих сейчас придумывает какой-нибудь дикий способ, чтобы его убить? И физиономия у него такая странная…
— Эркки, принеси, — распорядился Морган.
Эркки не ответил. Его охватила легкая дремота, он устал, но и усталость была приятной. Морган встал и сам вышел на крыльцо, где стоял чемоданчик. Втащил его в дом вместе с луком, открыл и отыскал маленькое квадратное зеркальце размером десять на десять сантиметров. Морган медленно поднес его к лицу.
— Вот черт! Какой ужас!
Прежде Канник не задумывался о том, что Моргану не разглядеть собственного носа. И теперь он увидел все как есть. А зрелище и правда было ужасным.