ne_bud_duroi.ru
Шрифт:
Бегу за вице-премьером. Тот чарующе улыбается, не забывает работать на публику. Дамы почти аплодируют. Я вместо свиты. Поравнялась с Ленкой. Полшага в ее сторону.
— Спрячь, куда сигареты от мамы прятала!
Конфетная коробочка с заветным вкладышем уже в ее руке, а я ускорила шаг и не отстаю от вице.
У широких дверей мальчики в штатском. Склоняют голову перед начальником. И не спрашивают у меня ни пропуска, ничего — у тех, кто с Самим, документы спрашивать не принято. Около двери на мгновение оборачиваюсь. Отставшая от своей бабьей толпы (почему, если бизнес средний, то это все больше бабы, а как по нефти с миллиардами, так сразу мужики?!) все понявшая Ленка, расстегнув пару пуговиц на кофточке, на мгновение приподнимает левую грудь, и изображение экс-диктаторши исчезает в Ленкиных телесных щедротах. Хорошо, что Ими подарила Г.А. относительно компактную коробку, а то бы и Ленкиного пятого номера не хватило. Дверь за охранниками закрывается.
Я уже в премьерской зоне. Мой поводырь ведет меня прямо на собравшуюся около приемной премьера группу людей, среди которых с ужасом замечаю… Кота Базилио. Внешними ходами он успел добежать сюда быстрее нас. Лиса Алиса, видно, прочесывает другие этажи.
Дергаюсь назад. Но там та охрана, что приняла меня за вице-премьерский эскорт. Побежать — схватят. Спросят, как попала в режимную зону, по какому праву. Даже если Коту Базилио не достанусь, то как объясняться с этими? А в лапы Базилио не лучше. Если он тот самый гэбэшник, которого я припомнила, то он некогда был в большой силе. Говорят же, что бывших разведчиков не бывает. Контрразведчиков тоже. Не ржавеет.
Как на привязи плетусь за вице-премьером. Базилио смотрит на меня все плотояднее. И, чуть отделившись от толпы, первым пожимает моему «провожатому» руку, чтобы тут же зайти ему за спину и сжать мне локоть.
Даже не говорит ничего, только жмет. Профессионально больно. Еше секунда, и я заору на весь Белый дом.
— Витька! Виктор Андреевич!
Удивительно знакомый голос. Базилио мой, чуть растерявшись, ослабляет хватку. А навстречу нам, широко раскрыв объятия, уже идет дядя Женя.
И этот тут?! Врал, что непричастен к «Синей Бороде». Даром, что ли, заманили меня сегодня в кабинет его дачного соседа!
Дядя Женя, подтверждая мои худшие опасения, уже лезет обниматься к Базилио, сует ему руку. Чтобы пожать дяди Женину руку, Базилио вынужденно отпускает мою.
— Уже познакомился с Женечкой?! Я как раз хотел тебе рекомендовать мою тезку. Ты столько лет не появлялся. Я думал, ты всех перезабыл. Ан нет, вижу, начинаешь с главного.
Дядя Женя решительно становится между нами.
— Это мой лучший кадр. Ты ее не обижай!
И с этими словами дядя Женя с высоты своего немалого роста сграбастывает меня в охапку.
— А тебя, раскрасавица, где носит?! Могла бы и порасторопнее работать!
— В здешней архитектуре потерялась, — бубню, пытаясь сообразить, что это — очередное предательство или все же спасение? — Давно в Белом доме не была. Не помню уже, откуда вошла и где выход…
Давлю голосом на слово «выход».
Если дядь Женя не предатель и с моими гонителями не в сговоре, то еще, чего доброго, может подумать, что мы с этим Базилио друзья. И попрется дальше водку с министрами и вице-премьерами кушать, а меня на растерзание этим хищникам бросит.
— Дядь Жень, мне б выйти отсюда…
— А я здесь для чего!
И на глазах всей честной компании дядя Женя торжественно ведет меня мимо Кота Базилио, мимо коллег-журналистов, мимо министров и аппаратчиков, среди которых уже нарисовалась и сама Алиса — Лиля. И, словно специально для нее, дядя Женя не отказывает себе в удовольствии изобразить улыбку Карабаса-Барабаса.
Занавес.
Мы прошли мимо охраны, точнее, в сопровождении местной охраны, спускавшей нас на особом лифте, который работает, только если ключиком включить режим спец-езды.
И мимо прочей охраны через премьерский подъезд вышли на широкий пандус с видом на Краснопресненскую набережную, на котором стояли VIP-автомобили.
— Садись!
Машина с флажком на номерном знаке вывезла нас за чугунные ворота, которых в пору моего постоянного посещения у этого заведения и в помине не было.
— Значит, все-таки эта сучка? — спросил дядя Женя, когда за окном промелькнул кинотеатр «Художественный».
— Кто? — так и не поняла я.
— Лилька, — менее церемонно подтвердил дядя Женя. — Ее рук дело?
— Похоже.
— Что хотела?
— Даров любви.
— ?
— Того, что влюбленная «тихоокеанская императрица» привезла в дар Карасину, в квартире которого я живу.
— И что же это?
— Жемчужина. Большая. Черная. Очень большая. Только мадам этого мало. Банковский счет, говорит, подавай.
— Отдала?
— Жемчужину? Угу.
Ведь я не вру. Только говорю не всю правду. Первейший метод современного политического пиара. И не только политического. И не только современного.
— Зря! — дядя Женя чертыхнулся.
— Да ну ее, жемчужину. Говорят, она несчастья приносит, всем, кого касается. Тьфу… — оговорилась как-то нехорошо, сама ведь ее касалась. — Кому жемчужина принадлежит. Пусть Лиля владеет. Не жалко.
— А счет?
С ответом я помедлила. Проверяет? Или просто любопытствует, как любой нормальный человек?
— Откуда? Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Дядь Жень, а вы-то как здесь оказались?
— Обижаешь, тезка. Я тоже еще кое-что могу! Навел кое-какие справки. Сделал кое-какие выводы. Правильные выводы, если оказался в нужное время в нужном месте. Как бы ты без меня выбиралась?!
Внутри меня вспыхнула маленькая лампочка радости — не предатель! Дядя Женя не предатель! Может, вор, но не предатель.
— А почему вы помогать стали мне, а не ей? Вы ж когда-то в одной упряжке были, при Самом.
Дядя Женя смотрел куда-то мимо окна.
— Я в детстве мушкетеров любил. А она сделала из меня слугу кардинала. Такого не прощают.
Если б я могла попрыгать на свой последний этаж на одной ножке, ей-богу, попрыгала бы. Но лифт по какому-то чудесному стечению обстоятельств работал. И занятая обретенным «внуком» Лидия Ивановна уже не ждала меня, чтобы сообщить о затеках, — Лике было велено делать ремонт и в соседней квартире.