Шрифт:
Часть первая
Выйти замуж за первого встречного
Месть — это блюдо, которое подают холодным.
Только эта мысль крутилась в моей голове, когда я стояла в темной прихожей своей квартиры и слушала, как за приоткрытой дверью спальни мой жених Гровер, теперь, полагаю, уже бывший, развлекается с моей же подругой Олессой.
Я грустно ухмыльнулась, пытаясь не обращать внимания на боль, тупой иголкой засевшую в сердце. Да, получилось все как в глупом и несмешном анекдоте. Стоило только однажды пораньше вернуться домой… Решила сделать благоверному сюрприз, называется. А ведь день свадьбы уже назначен. Приглашения разосланы. Куплено даже платье. Страшно представить, сколько денег уже потрачено и сколько надлежит потратить в
В этот момент Олесса особенно восторженно вскрикнула, и я вернулась мыслями в безрадостное настоящее. Наверное, стоило ворваться в комнату и грозно потребовать объяснений. Но мне претила даже мысль начинать разборку. Как-то это… вульгарно, что ли. Конечно, в тот самый момент, когда я вошла в прихожую и услышала хриплые стоны, доносящиеся из глубины квартиры, первой моей мыслью было: «Гроверу плохо!» Я ринулась было в спальню, но тут же остановилась, услышав женский смех. Осторожно заглянула в приоткрытую дверь и мгновенно отшатнулась в темную прихожую. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы все понять и осознать. Нет, не будет у меня свадьбы. И зря я полгода не разговаривала с отцом, пока он с большой неохотой не признал, что погорячился с выводами. Отец даже любезно предложил оплатить свадебные торжества, пытаясь таким образом загладить свою вину. И вот теперь мне надлежало как-то объяснить ему, что он с самого начала был прав и не зря предупреждал меня держать ухо востро с этим «мутным прощелыгой», выражаясь его словами.
Я осторожно шагнула к двери и бесшумно прикрыла ее. Хватит, нагляделась уже на голый зад своего бывшего жениха, который ритмично двигался, вбивая и вбивая Олессу в заботливо выбранные мною простыни. Боюсь, эта отвратительная картина еще долго будет преследовать меня в кошмарах.
Теперь мне надлежало решить, что же делать дальше. Не думаю, что Гровер еще долго будет ублажать Олессу. Я вообще удивлена, что у него столько сил. Со мной все обычно занимало не больше пяти минут.
— Не боишься, что Алекса нас застанет? — прозвучал в этот момент звонкий голосок подруги.
— Нет, — самоуверенно фыркнул Гровер. — Эта толстая корова должна быть рада, что я вообще на нее обратил внимание. К тому же у нее духа не хватит поднять скандал. Побоится отца расстроить. Тот уже всему Гроштеру растрезвонил о свадьбе, пригласил всех своих друзей и знакомых.
Я прикусила губу, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слезы обиды. И ничего я не толстая! Просто невысокая и коренастая. Как любит говорить мой отец, тяжелая кость. Сам-то он высок и худощав, а я пошла в мать, ныне покойную. Увы, широкие бедра не помогли ей при родах, и она умерла, едва успев произвести меня на свет.
— Алекса не только толстая, но и кудрявая корова, — рассмеялась Олесса забавному сравнению.
И опять я проглотила оскорбление, ничем не выдав своего присутствия. Лишь крепче сжала кулаки, унимая непреодолимое желание ворваться в спальню и хорошенько оттаскать так называемую подруженьку за длинные космы. Как будто я виновата, что у меня такие волосы! Жесткие, словно проволока, и вьются, как завитки у барана. Из-за этого я постоянно стригу их покороче, иначе никакая
— И как ты только с ней в постели выдерживаешь? — кокетливо продолжила Олесса.
— С трудом, — хмуро отозвался Гровер. — Всю печень себе посадил, наверное, серебристой пыльцой. Ну, ничего. Недолго терпеть осталось. Как только мы поженимся — тут же заделаю ей ребенка. И никуда эта дура от меня не денется. Полагаю, ее папенька, виер Грэг, по первому моему требованию выдаст крупную сумму денег, лишь бы беременная доченька не расстроилась, узнав о моем истинном образе жизни. Позор какой для их семьи! Зять — картежник и выпивоха, не пропускающий мимо ни одной юбки.
— Ну-ну, насчет юбок полегче, — с отчетливыми нотками обиды отозвалась Олесса. — Пока я рядом, даже не думай на других заглядываться.
— Конечно, конечно, моя лапушка, — так приторно засюсюкал Гровер, что у меня тут же заныли зубы.
Целую минуту после этого голубки шуршали и томно целовались. А я слушала, впитывая эти недвусмысленные звуки всеми порами своего тела. Да, больно так, что нельзя глубоко вдохнуть, да, противно. Но я должна это запомнить. Чтобы даже мысли не мелькнуло о прощении.
— А что ты будешь делать, когда Алекса родит? — спустя некоторое время задала новый вопрос Олесса.
— Да ничего! — Гровер фыркнул от смеха. — Буду жить, как и жил раньше. Не сомневаюсь, что мой новый папа станет послушно отстегивать мне на расходы, как только я заикнусь об этом. Лишь бы его ненаглядная доченька не лила слезы. И потом, развод — это такой позор, которого он не допустит. Вот еще, чтобы семейство Гриан полоскали на все лады по всей столице? Да он скорее из кожи вон выпрыгнет, чем доведет ситуацию до такого. К тому же Грэг далеко не дурак, прекрасно понимает, что его страхолюдина-дочь никому, в сущности, не нужна. Ни рожи ни кожи, как говорится. Поди, в глубине души благодарен мне за то, что я обратил на нее внимание. А если я ее к тому же обрюхачу, то вопрос возможного развода будет решен раз и навсегда. Мать-одиночка — это не смешно, пусть даже она единственная наследница зажиточного семейства.
В этот момент я поняла, что с меня хватит. Если я услышу еще хоть одно оскорбление в свой адрес или в адрес моего отца, то не выдержу и в самом деле сотворю что-нибудь страшное. Кончики пальцев так и зудели от желания ударить по этой парочке каким-нибудь заклинанием. Да, я не обучалась смертельной и боевой магии, но вряд ли это стало бы помехой. Любое заклинание — прежде всего выплеск энергии. Чем больше силы ты потратишь на чары, тем более впечатляющим получится результат. Полагаю, мне не составит особого труда обрушить на головы любовников тяжелую дубовую полку, висящую в изголовье кровати. Но я не собиралась губить свою жизнь из-за одного подлеца, повстречавшегося мне на пути. Воображение слишком явственно нарисовало безрадостную картину того, что меня ожидает, если я убью этого мерзавца. Расследование и неминуемое разоблачение, рудники или виселица — в зависимости от благосклонности судьи. Постаревший, убитый горем отец… Нет, так не пойдет! Права народная мудрость: месть — это блюдо, которое надлежит подавать холодным. И приготовить его надо изысканно. Сначала мне стоит обдумать все хорошенько. Тем более что теперь у меня есть одно неоспоримое преимущество: я все знаю, тогда как Гровер и Олесса пока даже не догадываются, что уже перекочевали в категорию бывших.
Решив так, я бесшумно развернулась с намерением покинуть квартиру, пока мое присутствие не обнаружили. Но тут мой взгляд зацепился за одежду, в беспорядке раскиданную по полу. Видимо, страсть настолько обуяла эту парочку, что Гровер и Олесса начали раздеваться уже на пороге квартиры. Что же, пожалуй, мне это на руку. И я пакостливо улыбнулась, подумав, что в ожидании основного блюда можно позабавиться легкой закуской. После чего неслышно скользнула на кухню.
Из спальни между тем опять начали раздаваться охи, вздохи и стоны, свидетельствующие о том, что на самом деле постельные возможности Гровера куда выше, чем мне представлялось. Ну что же, оно и к лучшему. Не надо опасаться, что меня застанут врасплох.