Не чужие
Шрифт:
Точно свихнулся.
— Возьми меня, — Майя обхватила мою талию ногами, так что короткие шорты натянулись на ягодицах. Шов впился в промежность, и от наших отражений в зеркалах старого трельяжа я чуть не кончил.
— Боже, помоги! — сделал первый шаг в сторону кровати.
В моей жизни были всякие женщины. Я не коллекционировал их по именам, цвету волос или размеру груди, как это делали некоторые мои молодые одноклубники. Никогда не гонялся за круглыми
Однако девственниц у меня не было никогда. С ними мы словно существовали в разных вселенных: я в мире разврата и вседозволенности, они — в мире порядка и чистоты.
Майя точно была из второй вселенной. Как в ней существовать, как дышать, как двигаться, я не представлял. Но одно знал железно — напортачить права не было.
— Как ты смотришь на то, чтобы снять это? — уложив Майю на простыню, я взялся за край ее шорт и медленно потянул их вниз.
Для того, что я хотел устроить, количества одежды на девчонке было многовато. С одной стороны, это могло бы задержать меня, а с другой — пожалуй, сегодня впервые я был способен порвать что-нибудь на куски. Пафосный до оскомины киношный трюк, но я слишком долго бредил своей пчелкой.
— Наверное, можно, — Майя словно почувствовала, что лучше подыграть и приподняла бедра.
Медлить я не стал. В одно движение шорты и трусы оказались на лодыжках, а потом и вообще в дальнем углу комнаты.
— Умница. Все, что говорю, все можно. — До одури захотелось сразу же развести в стороны ее ноги и проверить, одному ли мне так сильно припекает.
Все еще запертый в ставших очень тесными джинсах член, тараня головкой молнию, намекал, что тоже готов присоединиться.
— А ты? — моя осмелевшая малышка опустила руку вниз к пуговице на джинсах.
— Нет-нет! — пока не случилось ЧП, я быстро перехватил ее ладонь и вместе со второй взял в замок над головой. — Пчелка, ты охрененная, но я все же не железный.
От вида распятой подо мной и беспомощной девчонки легче не стало. Скорее, наоборот. Но я смог отыграть для нас хоть несколько минут. Адовую передышку для себя и спасительную для отзывчивой, нежной малышки, которая вряд ли до конца представляла, во что ввязалась.
— Хоть раз побудь послушной девочкой. Так? — шалея от вкуса и запаха кожи, я провел языком от шеи к груди и принялся насиловать пальцами и губами тугие соски.
На ответ "да" надежды не было. Вместе с последней одеждой Майя умудрилась лишиться и робости. Сейчас в ее глазах не было и намека на смущение, а то, как взгляд скользил по мне, заставляло дятла в моей голове все громче долбить в виски приказ: "Трахни ее!"
— Хочешь играть по-взрослому? — зубы и пальцы одновременно до боли сжали вершинки, и тело подо мной выгнулось.
— Да.
— Лучше бы ты меня все же выгнала.
Отпустив свой личный стоп-кран, я рывком подкинул девчонку повыше и раздвинул колени.
Вид бархатных розовых лепестков со скромной узкой полоской волос выбил из легких весь воздух. Моя пчелка была идеальна. Нетронутый рай для подыхающего от желания грешника.
— Ты ох*енная! — чуть не воя от боли в паху, я двумя пальцами раскрыл нежные складки и, уже не сдерживаясь, выругался.
Майя была влажной. Она текла на меня, и если бы не преграда, если бы кое-кто носил с собой презервативы, сейчас я был бы глубоко внутри. По самые яйца, и хрен бы кто выгнал меня оттуда, пока член не начал бы дымиться.
— Боже… — убивая меня еще сильней, Майя повела бедрами вверх-вниз, бесстыже потираясь о мои пальцы. — Это так… Ах…
— Как? — мой внутренний мазохист решил сегодня отыграться за всех женщин, с которыми я не разменивался на предварительные ласки.
— По-о-трясающе.
— Уверена? — большой палец лег на клитор и стал растирать по нему влагу, медленно, выписывая круги и восьмерки, меняя нажим и не останавливаясь ни на миг. — А так? — средний протолкнулся внутрь. Вначале до одной фаланги, потом до второй, пока не наткнулся на преграду.
Промычав что-то неразборчивое, Майя скомкала пальцами простыню и еще шире развела ноги.
Сладкая, доступная, щедро предлагающая себя. Моя смелая девочка.
С другой я, наверное, и не подумал бы отказаться, взрослых здесь было двое. Но с Майей…
— Что ты со мной делаешь? — желание скрутило нутро в пульсирующий болезненный узел, но я уже принял решение.
Не сейчас и не так. Умирать — значит умирать по-полной. Губы проложили дорожку из злых поцелуев и укусов от груди к животу. Обведя круг вокруг пупка, спустились еще ниже… И следом, пока Майя не разгадала моей задумки, я вынул из нее палец и языком толкнулся внутрь.
Жадно. Влажно. Теряя всякий контроль над собой.
Никогда и ни с кем такие ласки не доставляли мне удовольствия. Эгоист, не привыкший к игре в одни ворота. Но сейчас хотелось затрахать девчонку языком. Вылизать так, чтобы навсегда запомнить вкус. Выбить из головы всю скромность и заставить орать на весь дом от наслаждения.
Руки крепко держали бедра, мешая сдвинуть ноги. Губы плотно обхватывали чувствительную плоть, а язык трахал. Таранил нежные стенки и слизывал влагу. Ласкал каждый миллиметр самым кончиком и расширял, проталкиваясь на глубину.