Не говори ни слова (Красноречивое молчание)
Шрифт:
После обеда неожиданно пришли Сэм и Салли, которые пригласили Дженнифер к себе поиграть, и Лори, согласившись, поплотнее закутала девочку в свитер и лыжную курточку, которые Дрейк купил ей, когда они ездили в Альбукерке. Кроме того, она попросила Сэма проследить, чтобы Дженнифер вернулась домой не позднее чем через сорок минут.
– Конечно, я ей скажу, – пообещал мальчуган. – Ведь нам с Салли все равно нужно спать после обеда, – добавил он, покровительственно похлопав сестру по макушке.
Лори смотрела из окна, как все трое вприпрыжку бегут
Кстати, отчего она умерла, внезапно задумалась Лори. Дрейк никогда об этом не говорил. Он вообще почти ничего не рассказывал о своей покойной жене – Лори было известно только, что она была танцовщицей, балериной классического стиля, и что она пробовалась для съемок в массовке мюзикла «Бриолин», где и познакомилась с человеком, за которого впоследствии вышла замуж.
Может, она погибла в результате какого-то несчастного случая, спросила себя Лори. Скажем, в автомобильной аварии или при крушении самолета? А может, Сьюзен заразилась какой-то опасной болезнью, которая и унесла ее в могилу? Или с ней случился удар? Правда, для инфаркта или инсульта она была слишком молода, однако Лори приходилось слышать, что даже спортсмены, если они тренируются сверх всякой меры, бывают подвержены этим болезням. Что, если то же самое относится и к балеринам? Этого она не знала и продолжала гадать, что могло случиться.
Размышляя обо всем этом, Лори совершенно машинально убирала со стола тарелки и приборы, которыми пользовалась Дженнифер. Пакет с лепешками тамале она после недолгих колебаний вынесла на улицу, где стояла большая железная бочка для пищевых отходов. Вернувшись в кухню, Лори неожиданно заметила, как тихо и пусто вдруг стало в доме, но, возможно, все дело было в том, что пусто и холодно было у нее на душе. Напрасно она бродила по молчаливой гостиной, ища хоть какое-то занятие, которое помогло бы ей справиться с этой сосущей пустотой. Ничто не помогало, ничто не могло помочь, и Лори считала минуты, оставшиеся до возвращения Дженнифер. Когда же девочка наконец вернулась, они сразу отправились в класс, где Лори предложила ей самой выбрать тему занятий. Немного подумав, Дженнифер выбрала книжку, в которой рассказывалось о различных транспортных средствах.
Усевшись рядышком на диван, они довольно долго обсуждали автомобили, поезда, автобусы и самолеты, прежде чем на лестнице послышались шаги Дрейка. Он провел наверху не меньше двух часов, и Лори не раз спрашивала себя, что он там делает. Чтобы убрать в коробки разбросанные вещи и документы, хватило бы и получаса, так на что же Дрейк потратил остальное время? Может быть, он думал? Принимал решение? И если да, то какое?
Мысленно Лори приготовилась к чему угодно, в том числе и к самому худшему. Она по-прежнему не знала, как будет вести себя Дрейк, что скажет, какой будет его реакция. Но как только она его увидела, то сразу все поняла.
Дрейк был в брюках, пиджаке спортивного покроя и при галстуке, который за все время своего пребывания в Нью-Мексико надел всего один или два раза. В левой руке он держал небольшой чемодан, а через правую перекинул теплое пальто.
Похоже, сбылось то, чего она больше всего боялась, подумала Лори, поднимаясь с дивана. Машинально она стиснула руки перед собой, да так крепко, что побелели костяшки пальцев.
– Я возвращаюсь в Нью-Йорк, Лори, – коротко сказал Дрейк в ответ на ее вопросительный взгляд.
– Да. Я понимаю.
– Я и так пробыл здесь слишком долго, – добавил он, глядя в сторону, и Лори задумалась, кого он старается убедить: ее или себя? – В Нью-Йорке меня ждут дела, которые нельзя откладывать. Да и, в конце концов, не могу же я оставаться здесь бесконечно!
– Тебе виднее… – Если он хотел заручиться ее согласием, то его ждало разочарование. Лори не собиралась облегчать ему отъезд. Когда-то в похожей ситуации Лори пыталась помочь Полу, но он с презрением оттолкнул ее, тем самым причинив ей сильнейшую боль. Одного раза оказалось достаточно – Лори не хотела, чтобы подобное повторилось.
– Ты объяснишь Дженнифер, почему мне пришлось уехать? – проговорил Дрейк, хотя по выражению его лица было видно, что на самом деле никакого особенного ответа он не ждет. Когда Лори все-таки ответила, это застало его врасплох.
– Нет, ты должен сделать это сам, – твердо сказала она.
Дрейк бросил на нее удивленный взгляд, но, увидев ее упрямо вздернутый подбородок, понял, что спорить бесполезно. Со вздохом поставив чемодан на пол, он положил поверх него пальто и опустился на колени перед дочерью, которая так увлеклась рассматриванием картинок в книжке, что почти ничего не замечала.
– Дженнифер… – начал Дрейк вслух, потом заговорил с дочерью на языке жестов, и Лори поскорее вышла в прихожую, чтобы ничего этого не видеть. Там она прижалась лбом к входной двери и крепко зажмурила глаза.
«Он уезжает! Уезжает!!! – безмолвно выкрикнула Лори. – Боже, помоги мне! Я этого не вынесу! Я просто умру!» – снова и снова повторяла она, изо всех сил прижимаясь лбом к холодному твердому дереву, но, когда в гостиной снова раздались тяжелые шаги Дрейка, сразу выпрямилась и повернулась к нему, постаравшись придать своему лицу равнодушно-спокойное выражение.
– Дженнифер очень расстроилась, – сказал Дрейк. – Постарайся ее как-то утешить, ладно?..
«А кто утешит меня?» – хотелось спросить Лори, но она промолчала. Да и сам Дрейк, похоже, был далеко не спокоен; если бы она не знала его достаточно хорошо, то подумала бы, что на глазах у него выступили слезы – так странно они поблескивали в полутьме. Неужели он действительно так расстроился из-за дочери, подумала она, или это просто очередная роль – еще одна сцена расставания, которую Дрейк играл со свойственной ему убедительностью?