Не грози Дубровскому! Том VII
Шрифт:
Проклиная всё на свете, Богдан ускорил шаг и через час добрался к имению Саламандровых. Баронская халупа выглядела убогой деревенской хатой, но сейчас Богдан с радостью заночевал бы и в такой.
Подойдя к воротам, он постучал в калитку. Залаяли собаки. Они высовывали морды под воротами норовя укусить босяка за ногу, из-за чего Богдан отступил на пару шагов назад.
— Бешеные твари. — С ненавистью прошипел он и услышал, что в его направлении идёт дворецкий.
— Кого там нелёгкая принесла? — Бухтел старик.
— Юрий Никифорович дома?
— Возможно. —
— Скажи, что его хочет видеть Быков Богдан Георгиевич. — Надменно сказал изгой и засунул подмышки околевшие руки.
— Обождите пару минут. Я сейчас вернусь.
— Куда ты пошел? Я что на морозе должен ждать? — Возмутился Богдан.
— Без разрешения господина, я вас в дом не пущу. Вы уж извините. — Искренне побожился дворецкий и двинул в сторону особняка.
— Ха-ха! Богдан сука Георгиевич. Ну и как ты докатился до такой жизни? Раньше тебя рады были видеть на приёмах князья! А сейчас сраный барон на порог не пускает. — Иронично усмехнулся он и поднеся руки ко рту попытался согреть их дыханием.
Ждать пришлось долго. Саламандров не спешил выходить и более того! Этот выродок приоткрыл штору, чтобы удостовериться, в том, что его гость по-прежнему ждёт на морозе. Это окончательно вывело Быкова из себя.
Потянувшись к мане, он создал щит огня мгновенно согревшись, а после подошел в плотную к воротам. Сталь раскалилась до красна, а чёрная краска вспыхнула ярким пламенем. Забавно, но подобное послание хозяин особняка понял мгновенно и выбежал встречать дорогого гостя.
— Богдан Георгиевич! Вы уж простите моего дворецкого, он просто старый и нерасторопный. Заходите. Чай будете? — Пролепетал Саламандров и потянувшись к мане окутал свою руку пламенем, для того чтобы не обжечься пока открывает раскалённую до красна дверь.
— Чай буду. — Коротко бросил Богдан и широким шагом двинул в сторону особняка.
Попав внутрь, Юрий Никифорович провёл Богдана в гостиную. Быков осмотрелся и тяжело вздохнув буркнул под нос «как я и думал, халупа». Это услышал Саламандров, но виду не подал.
Быков прошел через всю гостиную и взяв вазу с печеньем, плюхнулся на белоснежный диван. Одежда, покрытая грязью тут же, заляпала ткань дивана заставив глаз хозяина нервно дёрнуться.
— Вижу дела у вас идут не очень… — Проблеял Юрий Никифорович.
— Юра, мои дела тебя не кафаются. Есть временные твудности, но я их рефу. Даже не фомнефайся. — Самоуверенно заявил Богдан без остановки жуя печенья. — Но ты можеф мне помочь. Мы ведь двузья? — Чавкая спросил он.
Этот вопрос озадачил Саламандрова, ведь он никогда не чувствовал себя другом Быкова. Рабом, подчинённым, прислугой, да кем угодно, но точно не другом.
— Р-р-разумеется. — Замялся Юрий и натянуто улыбнулся.
— Отлифно. Вайми мне миллион вублей. Череф мефяц я верну тебе его ф пвоцентами. — Сказал Богдан и из его рта вывалились крошки окончательно разрушив величественный образ.
— Э-э-э. Дело в том, что всеми финансами заправляет мой отец и я…
— Ну так поговори с ним. В чём проблема? — Возмутился Богдан, громко сглотнув и добавил. — Ты говорил про чай. Где он?
— Ах да. Сейчас прикажу чтобы принесли чай. — Извиняющимся тоном сказал Саламандров чувствуя себя слугой в собственном доме.
Слева послышался стук тяжелых сапог и в гостиную вошел двухметровый мужчина с задорным взглядом и слегка безумной улыбкой.
— Никифор Петрович! Рад вас ви… — Сказал Богдан вскочив с дивана, но договорить не успел.
— Юрка, ты совсем из ума выжил? То собаку притащишь бродячую, а теперь бомжей домой водишь? — Прорычал патриарх рода Саламандровых.
— Папа, но ведь это…
— Мне плевать что ты скажешь. Чтобы этого чучела не было здесь через минуту.
— Никифор Петрович, вообще-то я Богдан Георгиевич Быков, сын… — Горделиво расправив плечи начал говорить Богдан, но его снова прервали.
— Сукин сын. — Патриарх закончил фразу за Богдана. — Так это ты Георгия травил? Мелкий выродок. Выметайся с моей земли! Если ещё хотя бы раз заговоришь со мной или моим сыном, клянусь всеми богами, я выпотрошу тебя, а твою дурную голову насажу на флюгер. Будешь показывать куда движется паршивая погода. — С ненавистью прорычал патриарх, заставив Богдана поёжиться.
— Это всё слухи… — Попытался оправдаться несостоявшийся глава рода Быковых.
— Я с твоим отцом бок о бок сражался десять лет в русско-японской. А ты падаль малолетняя хотел не только отравить моего друга, но ещё и моего сына своей шестёркой сделал? — Патриарх смерил Богдана хищным взглядом и прошипел. — У тебя двадцать секунд, чтобы добежать до забора. Не успеешь, сдохнешь.
— Никифор Петрович, вы… — Попробовал сказать Богдан, но его уже никто не слушал.
— Один, два…
Богдан рванул со всех ног на выход, зная, что этот человек точно не шутит. Да и шансов справиться с отцом Саламандрова у Богдана не было, а вот шанс успеть добежать до забора оставался.
Завтракали мы в тёплом кругу. Вадим с Ярославой и я с Юлией. Вкусная пища с шутками и прибаутками насыщала желудок, а забота наших дам грела сердце.
— Вить, тебе ещё налить морсику? — Промурлыкала Юлия смотря на меня влюблёнными глазами.
— Да, будь добра. — Улыбнулся я и поцеловал её в щёку.
— Вадик, блинчиков положить? — Тут же заговорила Ярослава.
Они как будто соревновались друг с другом кто краше и обходительнее. А мы с Вадимом наслаждались прекрасным моментом.
— Кстати, тебе Оболенский вчера не смог дозвониться, поэтому позвонил мне. — Сказал Вадим, запихивая в рот дымящийся блин.
— Странно, видимо связь барахлила. Чего хотел? Небось опять какую-то гулянку решил устроить? — Спросил я, отпив ледяного морса.
— Сказал, что сегодня он с ребятами пойдёт выбирать подарок Картаполову на свадьбу. И если ты не планируешь индивидуально даровать что-то уникальное, то можешь присоединиться к ним. В двенадцать часов Оболенский тебя будет ждать в Иркутске, у портальной станции.