Не грози некроманту, попивая сок в Светлой Обители
Шрифт:
Шагнула к женщине и тихо сказала:
— Уходите. Вы понимаете, что вашему сыну тут еще как минимум до конца практики жить? Хотите, чтобы его всем городом презирали?
Она вздрогнула и, широко распахнув глаза, посмотрела на Лауфмана. Тот только скривился и виновато вжал голову в плечи.
— Ладно, — нехотя сдалась она.
Далее последовала слезное прощание, растянувшееся на час. Я честно пыталась сбежать раз десять, но напарник смотрел на меня жалостливым взглядом голодного щенка. Скрепя зубами, приходилось
— Спасибо, — Лауфман тяжело присел на корточки, когда женщина в белом наконец-то зашла в портал.
— Да ладно, — я передернула плечами. — Знаю, из-за чего она над тобой трясется. Должна же все-таки когда-нибудь понять: ты вырос.
От амулета пришла весьма странная эмоция.
— Это что ты там сейчас почувствовал? — подозрительно спросила я. — Нежность?
— Тебе показалось, — он хлопнул себя по коленям и резко выпрямился. — Пойдем отсюда пока очередной родственник не заявился.
То, что в этом городе планировать день бесполезно и так давно было понятно. Я только усмехнулась, завидя у калитки Мирку.
Ночь. Луна. Звезды. И я в засаде. Все по традициям Феликтона. Сначала я гадала — зачем в городе столько кустов. В лесу-то еще ладно. Но за месяц в полной мере оценила пользу зарослей.
Гляжу, крадется любовничек. Сначала Мирка не желала рассекречивать личность кавалера. Но факт, что призрак появляется только во время рандеву с ним, убедил ее сотрудничать. А крадется гад по моим кустам! В итоге встретились мы лицом к лицу с сапожником. Он вежливо поздоровался и дальше пополз.
Я его понимаю. Нет, не одобряю, но понимаю. Мирка она же баба красивая. И не пилит. И самогон наливает. И голова у нее явно не болит.
А у сапожника жена из разряда проще обежать, чем обнять. Да и скандальная она особа. Но все равно не одобряю.
Через пару минут крадется следом упитанное привидение, замотанное в белую простынь. Правильно, надолго мужа без присмотра оставлять нельзя.
Встала под окном, поскреблась в стекло и давай дуть на горлышко бутылки. Ух ты, а жена сапожника с фантазией.
В доме паника, крики. Выбежал на крыльцо изменщик, придерживая штаны и деру дал огородами. Герой, бросил женщину одну.
Я вылезла из укрытия и приложила палец к губам. Привидение подумало и кивнуло.
— Сделаю так, что его отсюда гонять метлой будут, — тихо прошептала я.
Женщина довольно оскалилась и попятилась в темноту.
Мысленно пожелав удачи читающим мой отчет о практике, я поспешила в дом.
Мирка забилась в угол и тряслась.
Я приняла героическую позу: выставив ногу вперед и уперев кулак в бок.
— Все призрака я прогнала.
— Слава Свету! — вдова заломила руки.
Я выразительно кашлянула. Но осознания не добилась.
— Он еще вернется, — мстительно сообщила я. А нечего меня к светлым равнять. — Потому что это проклятие!
— Что?! — взвизгнула Мирка, хватаясь за горло. — Так сними его!
Демонстративно поцокала языком. А красивая у вдовы нижняя рубашка. Такая: ничего, ничего и чуть-чуть кружева. Вот легла бы я в подобной спать и…
Это что еще за провокационные мысли лезут мне в голову?!
— Так проклятие-то не ваше. Любовник на хвосте притащил. Прекратите с ним встречаться и больше не увидите призрака. А не послушаетесь, дух ваше тело захватит, и душу выселит.
Сказочка для взрослых имела успех. Мирка обняла себя руками и заверила, что больше никогда!
Вот так и становишься блюстителем морали. А спросить, где она рубашечку приобрела, не помешает…
С удовлетворенностью человека, получившего море удовольствия от своей работы, я легкой походкой от бедра пошла обновлять матрицу на зомби-страже. Опять же луна, звезды. Оборотень по кустам шарится.
А с материалами для строительства заминка вышла. Сбой при транспортировке и теперь их ищут по необъятным просторам нашей страны. Представляю, у кого-то из портала посыпались колонны, кирпич, доска. Завтра обещали новые прислать. Отец рвет и мечет, к нему Тьма заглянула с нетривиальным вопросом: «А где храм?».
Присела на разрушенные ступеньки, рядом зомби ыкает на луну. Романтика.
— Дарлей. — позвала я оборотня, — хватит шорох наводить. Вылезай.
— Да я так. Порядки проверяю, — смутился шпион. — Вдруг светлый Жрец снова копать примется.
— А что он все равно промышляет? — удивилась я.
— Пока не поймал, — честно признался Дарлей.
— Ну, бди-бди, — великодушно разрешила я. — Что каждую ночь проверяешь?
— Так поздно он раньше не гулял с лопатой, — оборотень пожал плечами. — Сегодня вроде на ужин к кому-то в городе пошел. Вдруг захочет еду растрясти потом.
— Да-а-а? — задумчиво протянула я.
И родился у меня план мсти. Окно бить — шумное занятие, лучше нагадить по-тихому, но мелко и обидно. Порог в его доме заговорю. И петли дверные, чтобы жутко скрипели. Половые доски рискованно: человек в возрасте, переломает себе все. А еще можно балахоны его белы гуталином измазать. Потому что нечего писем писать!
Дом светлого Жреца был маленький и аккуратный. Под окнами росли огромные подсолнухи. Семечек захотелось, аж слюни потекли. Но пакостить и воровать — все же разные понятия.
Хм, погреб снаружи? И чуть в стороне от дома. Интересненько, что же там хранит наш блаженный?
Я присела рядом с маленькой дверцей, спрятанной между цветущими клумбами. Как я вообще ее приметила? От нее шел странный магический фон.
Нахмурилась. На губах отчетливо выступил металлический привкус. Здесь была смерть?!