Шрифт:
Глава 1
Лучи тёплого осеннего солнца красиво играли на кронах деревьев в расположенном под окнами Анатолия парке. Зелёные, жёлтые и красные листья так и манили прогуляться по уютным тропинкам, созерцая окружающую красоту. Но времени на это совершенно не было. Мужчина приехал сюда отнюдь не для прогулок, а для реорганизации их филиала. Не считая красивого вида из окна, этот древний, но маленький городишка его ничуть не привлекал. Здесь он чувствовал себя словно в ссылке.
Работы было много. Кроме того, местные рабочие
Конечно, можно было бы пройтись по нему вечером, но отчего-то парк закрывали в 18.00 и даже за полчаса уже не разрешалось входить в него. Возможно, в таком захудалом городишке, вечером и ночью его используют, чтобы выпить, повеселиться и, естественно, после таких кутежей остаются горы мусора.
«Завтра последний день моей ссылки, – подумал Толя, – если только удастся закончить раньше!»
Последние дни текли своим чередом, пока рабочие под конец не устроили забастовку. Пришлось в сотый раз объяснять им причины реорганизации. Слушать никто не хотел, и Анатолий был вынужден задержаться до выходных.
На самом деле уехать можно было бы в пятницу, только билетов не было. Единственное свободное место нашлось в воскресном поезде: плацкартный вагон, верхняя полка боковушки у туалета. Скрипнув зубами, он его купил.
Поездов, которые останавливаются в этом месте, было очень мало. Местные жители заботились о билетах заранее.
В субботу Толя проснулся только в обед. Он чувствовал себя разбитым. Его командировка затянулась. Хотелось щёлкнуть пальцами и оказаться дома, с женой и детьми.
Налив себе чашку отвратительного кофе (заварил бурду 3в1 из пакетика), он встал у окна и вновь залюбовался парком. Кинув взгляд на часы, Анатолий решил пообедать и прогуляться в нём. Парк его манил, привлекал взгляд, не оставлял в покое. Вообще, в его семье любительницей зелёных зон была жена. Толя всегда был к таким местам равнодушен: ему всё равно, где гулять – по улицам, среди домов или среди деревьев в парках.
В единственной гостинице, где он жил, кормили настолько плохо, что обедать он отправился в уютное кафе. Оно располагалось в квартале от парка, но стоило того, чтобы потратить время и прийти туда. В субботу здесь было много народа, поэтому его подсадили за столик к пожилой паре. Для Анатолия это был нонсенс: есть за столом с незнакомыми людьми! Но никого, кроме него, это явно не задело. Очевидно, здесь это была нормальная практика.
– Приятного аппетита, – пожелал паре Толя.
– И вам, молодой человек, – сказала женщина.
– А вы не местный, – скорее утвердительно произнёс пожилой мужчина. – У вас не вышло скрыть недовольства, когда вам предложили занять свободное место за нашим столиком.
– Вы удивительно наблюдательны… – начал было Анатолий, но прикусил язык.
– Хотели сказать, для людей нашего возраста? – с усмешкой спросила женщина. – Не смущайтесь, мы действительно наблюдательны. В НАШЕМ возрасте ничего больше не остаётся, как наблюдать за сменой погоды, поведение людей, прислушиваться к чужим разговорам и перемывать косточки соседям. И мы этим НАШИМ возрастом наслаждаемся.
Её спутник рассмеялся, и Анатолий тоже улыбнулся. Эти люди ему понравились. Чувствовался и стрежень, и закалка, и сохранившееся чувство юмора.
– Вы надолго к нам? – после паузы, необходимой для заказа Анатолием обеда, спросил мужчина.
– Я здесь уже три недели, и завтра уезжаю.
– И как вам наш городок?
– Признаться честно, для меня он слишком маленький. И старый. Да я толком ничего и не успел посмотреть. Работа, знаете ли, отнимала всё время. Мечтаю прогуляться в чудесном парке, расположенном под окнами гостиницы.
– О, этот парк действительно чудесный! – обрадовалась женщина. – Но только помните, что до закрытия парка вам нужно его покинуть.
– Да, в противном случае мне придётся там заночевать, а на улице не месяц май, – ухмыльнулся Анатолий. – Даже через высоченный забор не перебраться.
Пара переглянулась и мужчина, откашлявшись, произнёс:
– Это непросто какой-то парк. Это древнее место. До революции там была расположена усадьба местного графа. Он был человеком хорошим, все свои силы бросал на благоустройство города. Почти все заведения принадлежали ему. Граф, как и его отец и дед, контролировал и получение образования молодыми людьми и девушками, трудоустраивал их, разрешал споры. Наш городишка процветал и был воистину чудесным местом.
– Пока не грянула революция, – со вздохом произнесла женщина.
– Ну, видимо, не всё так хорошо было, раз люд против графа восстал, – сказал Анатолий. В этот момент официантка принесла ему заказ и, кинув на него презрительный взгляд, заметила:
– Наши графа и пальцем бы не тронули! Приехали, такие вот, как вы, из большого города, и расстреляли всю семью, знать и некоторых простых рабочих да крестьян, заступившихся за благодетеля. С тех пор город наш завис в подвешенном состоянии и больше никогда не процветал.
И она, гордо вскинув голову, убежала. Анатолий смотрел ей вслед удивлённо. В который раз он почувствовал, что все здесь друг за друга горой. И это в их время! Словно они до сих пор живут диаспорой, созданной упомянутым графом.
– А в парке почему ночью бывать нельзя? – спросил он у пары.
– А он оживает, – спокойно сказал женщина. – Точнее, оживает граф и все, кто был убит.
Анатолий не удержался от лёгкого смешка, но пара не обратила на него внимания.
– Вы заметили, что утром над нашим городом всегда светит солнце? – спросил пожилой мужчина. – Оно бывает 365 дней в году. Потом может и небо затянуть, и дождь пойти, но утром, даже сквозь тучи, пробиваются лучи. Ходит легенда, что, если окажешься в парке ночью, нужно успеть покинуть территорию усадьбы до первых лучей солнца. Иначе останешься там навсегда.