Не ищите женщину
Шрифт:
"Я же говорила вам, что все женщины в нашем роду всегда были самыми детоносными на все окрестные долины!" - восклицала, торжествуя, мать Амриты. Еще бы ей было не торжествовать, если ее дочь к тому времени принесла своему мужу уже вторую тройню! По-нашему говоря, жены Джесвала рожали "ноздря в ноздрю"... И в те дни, когда мы оказались гостями в его доме, под крышей этого дома пищали, визжали, смеялись, плакали, щебетали и уже начинали степенно разговаривать семнадцать детишек в возрасте от полугода до восьми лет.
Надо ли говорить о том, как был счастлив Джесвал. Я ведь и начал этот рассказ с того, что он - один из самых счастливых людей, встреченных мною в жизни. А может быть, и самый счастливый...
...Выслушав
– Джесвал, а... твои жены... они не ссорятся меж собою? Ну, хотя бы из-за тебя? Как же ты вообще-то с ними... делишь себя?
– Мне себя не надо делить, - всерьез, хотя и с улыбкой ответил Джесвал.
– Мы, все трое, - единая душа и единая плоть. А ссориться... Трудно представить себе двоих других женщин, которые были бы столь же дружны меж собою, как мои возлюбленные... Вы знаете, когда они, познакомившись, провели вместе несколько дней, то каждая из них по отдельности сказала мне то же, что и другая: "Как я счастлива - наконец то у меня появилась настоящая сестра". Дело-то в том, что у них обеих не было сестер - только братья... Вот так, друзья мои!
– А все-таки, Джесвал, - спросил я, - как ты думаешь, почему твоя Амрита начала рожать только тогда, когда ты женился на Ратхи?
Ответ Джесвала заставил нас в очередной раз и удивиться и расхохотаться. Мы знали, что он читает на английском газеты и журналы, приходившие из Союза в Индию, и что вообще знаком с жизнью нашей державы и с ее многими порядками. Но такого ответа мы все-таки не ожидали. Хитро прищурившись, он сказал:
– Я думаю так: в моей первой жене заговорил дух социалистического соревнования!..
Счастлив ли ты сегодня, как прежде, Джесвал? Как хочется верить, что солнечно-веселая улыбка по-прежнему не сходит с твоего смуглого лица...
Не ищите женщину, сама отыщется...
(Кое-что о француженках)
Миф - одно из самых прекрасных явлений в жизни человечества. Это как раз тот самый "возвышающий обман", который для нас дороже и выше всех "низких истин", то есть суровой реальности. Перед нами - одно, а видим мы совсем другое... Один из самых увлекательных и ходовых мифов - о французских женщинах. Мол, это самые элегантные и самые изящные дамы в мире. Вдобавок самые раскованные и самые искушенные в искусстве любви. Ну и так далее. Очень много граней у этого пьяняще-головокружительного мифа... Мне довелось за несколько десятилетий, в силу своей основной профессии, встречаться с людьми из самых разных зарубежных стран, в том числе, естественно, и с женщинами. В свою очередь - и с француженками. И почти каждое из таких знакомств начисто опровергало - нет, не весь этот миф целиком, а какую-то одну его сторону. Зато другие стороны - блистательно подтверждали. Мне, например, встречались дамы из провинций этой страны, по своей буржуазно-финансовой скаредности схожие с Евгенией Гранде позднего периода ну лютые "куркулихи". Однако внешне это были истинно "эфирные создания", грациозные, как скрипки... Как бы там ни было, одно из самых ярких воспоминаний моей жизни - общение с дочерьми "прекрасной Галлии". О трех знакомствах с ними я и хочу вам поведать...
I
Коля была права
С этой француженкой я дружил в студенческие годы... Пожалуйста, не надо иронических улыбок: именно дружил. Она отличалась, на мой тогдашний взгляд, даже чересчур высокой нравственностью. И для меня она была, как мы тогда говорили, "своим
Была Коля умницей и, влюбленная в русский язык и нашу литературу, истово и жадно вникала в таинства сокровищ, собранных Далем, Ожеговым и другими великими лексикографами. И очень хотелось этой француженке овладеть настоящим, живым языком страны Пушкина и Достоевского. Особенно притягивали ее всякие народные присловья, поговорки, цветистые и колоритные выражения. И в общем, Коля добивалась своего верно и не так уж медленно. Никто из молодых иностранцев, обучавшихся русской словесности у нас на факультете, не мог похвастаться таким самобытным говором, такой первозданной свежестью речи, как Николь. Чуть не каждую минуту в ее устах звучали то меткие и к месту сказанные пословицы, то иные речения совершенно родниковой чистоты. Такие, о существовании которых и русские-то студенты не всегда подозревали...
Правда, иногда эта увлеченность опережала языковые способности нашей Коли. Бывало и так, что, запутавшись в дебрях нашего фольклора, юная дочь Франции могла сказануть что-либо вроде: "Баба с возу - кобыле глаз вон!", а то и кое-что похлеще, отчего, осознав сказанное, заливалась густым румянцем и уж вовсе становилась похожей на "красну девицу"... Помню, гуляли мы по белоночным питерским улицам, и она воскликнула: "Как пусто - ни одного проходимца!"
Но чаще всего наша Коля "спотыкалась" на ударениях. Произношение у нее стало совсем русским, а вот неправильно поставленные ударения и выдавали в ней иностранку. И на путь истинный здесь она становилась с трудом. "Не быть тебе, Коля, шпионкой!" - вздыхая, пеняли мы ей, когда, к примеру, притомившись обучать нас французскому языку и предлагая сделать перерыв, она говорила: "Ребята, давайте передухнем!" А другое ее высказывание с неверным ударением так потрясло всех, что и до сих пор студенты и преподаватели нашего факультета в минуты усталости изрекают: "Мочu моей больше нет!.."
Но время шло, Николь упорно совершенствовала свое произношение, и, когда ей пришла пора уезжать во Францию, все ударения в ее устах уже звучали как положено.
Кроме одного! В слове "женщина"...
Коля упорно произносила это слово с ударением на втором слоге: "женщuна". Более того, она отчаянно, поистине с мушкетерским темпераментом сопротивлялась нашим попыткам переучить ее. "Как вы не понимаете: если говорим - "мужчuна", значит, надо говорить и "женщuна". Мужчина и женщина должны быть созвучны друг другу, должны рифмоваться меж собой! Поверьте, потому-то у вас, у русских, многое идет через пень колоду, сикось-накось и наперекосяк, что мужчина и женщина у вас не рифмуются..."
С тех пор прошло много-много лет. Можно сказать - жизнь прошла, жизнь, заполненная многими радостями и горестями, происходящими от любви, от сердечных переживаний. В памяти - множество разбившихся "любовных лодок" и семейных кораблекрушений, случившихся в судьбах тьмы моих друзей и знакомых. Да что там отдельные личные судьбы! какая держава рухнула!.. Ни разу со студенческой поры не довелось мне вновь повстречаться с улыбчивой француженкой, которую мы в шутку звали Колей. Но все чаще мне думается: наверное, Коля была права. И главные наши беды коренятся в этом злосчастном ударении. В том, что мужчина и женщина у нас не рифмуются друг с другом...