Не ко двору

— Это ещё что за дела? А ну, брысь отсюда, тебе здесь не место!

Шурка, увидав трёхвершкового мужика, словно нацело состоящего из очёсков льна и непряденой шерсти, ойкнула и прижалась к тёплой лошадиной морде.

— Ага, струхнула? То-то! Узнала,

кто я такой? Я здешний хозяин, а ты в мои дела путаться вздумала. Дуй отсюда, пока я добрый, полезай к бабке на печь и носа оттуда не кажи.

— Я давно на полатях сплю с большими ребятами, — упрямо сказала Шурка, — а отсюда уйти не могу, потому, что это моя лошадка.

— Это не твоя лошадка, а скотина паршивая. По ней давно живодёрня плачет. Не ко двору она здесь пришлась, понимаешь? Я ей гриву колтуном запутал, а ты что сделала?

— Расчесала.

— Кто тебе позволил?

— Я сама.

— Тебе самой спать надо ночью, а не в конюшне командовать. Отойди по-добру — по-здорову.

— Зачем тебе моя лошадь?

— Я на ней полночи скакать буду. Загоняю так, что будет лежать без задних ног.

— Не пущу.

— Ну, всё, девка. Лопнуло моё терпение.

Овинник выпрямился во весь свой рост и вдвое против того и вдруг рассыпался на дюжину длиннохвостых крыс. Крысы с писком носились вокруг ног, одна вбежала по панёвке и вцепилась Шуре в волосы. Шурка ойкнула и кинулась под защиту лошади. Та мотнула головой, ударила копытом — раз, другой и третий.

Крысы исчезли, вместо них вновь возник овинник. На лбу его вздувалась багровая шишка.

— Ты, шалая, на

кого копыто подняла?

— На крысок. Она умная, знает, что на хозяина нельзя, а на крыс — пожалуйста. Это не её вина, что ты в крыс обратился.

— Это мне решать, в чём чья вина. Я её за такие дела волкам скормлю.

— А вот это неправда. Ты же овинник, тебе с волками дел иметь не можно.

— Тебя послушать, так ты всё знаешь. А то, что лошадь не ко двору пришлась, ты не видишь? Она работать не сможет и кормить её нечем.

— Да ну, у батюшки сенной сарай под самую застреху набит.

— А то, что ему другую лошадь надо покупать и всю зиму беречь, ты подумала? Эту кобылу ледащую ему барышники обманом всучили. Съест она на целковый, а работы с неё на грош. Избавляться от неё надо, пока не поздно. Весной хорошего мерина не укупишь, сейчас надо.

— Поди и эта откормится за зиму.

Шурка стояла, обхватив лошадиную шею, и не собиралась отступать перед овинником, которого мальцам бояться надо пуще огня.

— Кормиться-то она будет, а работы не дождётесь. Ты на копыта её погляди, видишь, какие наминки? Уже гной сочится, а ты работы ждёшь. Ей одна дорога — на живодёрню.

— Я её полечу. Дёгтю корчажного принесу и буду копыто мазать.

Овинник усмехнулся.

— Ишь ты, коновалка нашлась!.. Дёгтем она будет мазать. Есть средства и посильнее дёгтя. Ну-ка, двинься, дай поглядеть, как там можно копыто поправить.