Шрифт:
Действующие лица
Поль Байон, играет в защите.
Агнесса Байон, играет в нападении.
Франческа, их дочь, играет в любовь.
Роже Дестор, играет на трубе.
Караваджо Маршан, играет в шахматы.
Профессор, ни во что не играет, но любит смотреть, как это делают другие.
Действие происходит в квартире Байона.
Действие первое
Гостиная в квартире Байона. Все основательно и предопределено. Книжный шкаф, телевизор,
Агнесса. Радость для тех, кто собрался провести день за городом или, на худой конец, прогуляться по набережной Сены. Если же вы можете лишь полюбоваться на эту погоду из окна… Кстати, давно пора помыть окна, иначе скоро из них полюбоваться чем-нибудь сможет только слепой… Поль, ты спишь?.. Поль!
Поль. Сплю.
Что за привычка разговаривать во сне? Как будто нельзя было выговориться днем… Почему ты разлегся здесь, в гостиной? Возвращайся в спальню и спи там хоть целый день – все равно от тебя никакого толку.
Поль встает и неуверенно движется в сторону спальни.
Остановись, Поль! Нам надо поговорить.
Поль. Подходите поближе, мадам и мсье! Феноменальный случай! Загадка природы! Перед вами – человек, который не спит! Меня зовут Пьер Байон. Мне пятьдесят два. Я бухгалтер. У меня жена и дочь, нет врагов и есть несбыточная мечта попасть на остров Маврикий. Несбыточная потому, что мне не дадут там побывать, ибо всякий раз находится статья расходов более важная и срочная, чем поездка на какой-то нелепый остров. С виду я такой же, как вы, и когда-нибудь вскрытие покажет что внутри у меня не было аккумуляторных батарей. Но я никогда не сплю по ночам. А днем – так уж и вовсе не до сна… И не потому, что не хочу или разучился. Мне не дают. Причем в самой изощренной форме, которую только можно вообразить. Как бы это вам объяснить подоходчивей… Попробуйте уснуть, когда в вашу дверь (показывает на голову) – звонят. При этом ваш полночный гость – личность весьма изощренная. Он не станет давить на кнопку, пока не онемеет палец. Он сделает небольшой перерыв, передохнет, и как только вы, вообразив, что носитель ночных кошмаров убрался восвояси, станете дремать, зазвонит снова. И так до самого утра! «Не храпи»… «Что ты все время вертишься?»… «Что ты там бормочешь – я не слышу»… «Слышишь, в гостиной кто-то ходит»… Молодые люди, мечтающие соединиться на любовном ложе, начисто лишены виденья перспективы. Эту вот информацию им надо вбивать насильно! В шесть часов утра, уставший от этого перезвона, невыспавшийся, злой, идешь в гостиную, бросаешься на диван в надежде урвать для сна хотя бы часок, как в дверь снова звонят – с тобой, оказывается, хотят кое-что обсудить, не подозревая, что твои умственные способности от всего вышеупомянутого пришли в полный упадок.
Агнесса. Это я как раз подозревала!..
Поль. Я спрашиваю тебя, Агнесса, могу я поспать хотя бы в субботу?! (В сторону.) Сейчас прозвучит что-нибудь по поводу сотрясения воздуха.
Агнесса. Сколько сил ушло на сотрясение воздуха! Твой звонок зазвонил не вовремя, милый.
Поль (в сторону). Сопротивление бесполезно, надо сдаваться, это сэкономит нам силы. (Агнессе.) Каков предмет предстоящей беседы, дорогая?
Агнесса. Наша дочь.
Поль. Тебя беспокоит наша дочь?
Агнесса. К сожалению, только меня.
Поль. Беспокойство обычно базируется на фактах, которые его провоцируют. В день, когда Франческа появилась на свет, я знал о ней гораздо больше, нежели сегодня, в канун ее двадцатилетия. Вес, рост, цвет волос и глаз… Видишь, сколько всего! Она улыбалась, она орала, она хотела есть… Ты рыдала от счастья, из чего я заключил, что этот проект, – по крайней мере, этот, – нам удался. Сегодня мне известно о ней лишь то, что она работает гидом. И это, пожалуй, все. Ах, нет!.. Иногда утром по тому, что занята ванна, а ты в это время пребываешь на кухне, я узнаю, что Франческа ночевала дома. Некоторое время спустя и эта информация покажется нам верхом осведомленности. Два-три телефонных звонка в течение года. Дежурные встречи на Рождество. И все. Будем надеяться, что появятся внуки. Уж эти-то на первых порах будут посговорчивей… Рад, что ты разделяешь мой оптимистичный прогноз, Агнесса, тем более что мы ведем разговор о вещах, в которые не стоит вмешиваться. Бессмысленно!
Агнесса. Родственники… Мои бедные родственники…
Поль. Ты имеешь в виду твоих итальянских родственников?
Агнесса. Кого ж еще?
Поль. Вообще-то я, вероятно, излишне самонадеянно подумал, что речь идет и обо мне.
Агнесса. Мама, отец, дядя Джованни, тетушка Джина и Гораций, мой дорогой кузен!..
Поль. Почему столь важная информация приходит к нам с таким опозданием? Если б я тогда знал, что ты имела на него виды…
Агнесса. Все они в один голос предубеждали меня против французов. Но как же при этом они были снисходительны к ним!
Поль. Послушай, Агнесса, субботнее утро, полное всяких планов, да к тому же после бессонной ночи…
Агнесса. Каких планов? Полдня просидеть за шахматами?
Поль.…не самое удачное время вспоминать наших итальянских родственников. (В сторону.) Тем более, что они не сделали нам ничего хорошего.
Агнесса. Моих… Моих родственников!
Поль. Жаль. За двадцать с лишним лет я привык считать их своими. Такие славные люди!..
Агнесса. Очень славные! Не чета каким-то там французам!
Поль. С тех пор, как французы перестали защищать себя сами, передоверив это адвокатам, они малость подрастеряли свое достоинство, но все же не настолько, чтобы их сравнивали с итальянцами, да еще в пользу последних… Ты живешь во Франции, говоришь по-французски, работаешь в парфюмерной промышленности, известной на весь мир именно потому, что она французская. В конце концов, у тебя муж француз и дочь француженка!
Агнесса. Как ты думаешь, почему наша дочь носит итальянское имя?
Поль. В память о ком-нибудь из вашей пиренейской родни… А кстати говоря, почему?
Агнесса. Да!
Поль. Почему?
Агнесса. Да!
Поль. Почему?
Агнесса. Потому что она итальянка, как и ее мать! Послушай ты, борец за чистоту расы, а ты ведь у нас не чистокровный француз. Твой дедушка был сербом!