Не лучшее время для знакомства
Шрифт:
– Почему? Вы ведь врач.
– В лаборатории… высший уровень секретности, я его не получила. Доктор Арнофф показал мне формулу и результаты исследований.
Макс краем глаза скользнул по ее лицу. Она верит в это или без стеснения лжет?
– Теперь ваша очередь.
– В смысле? – спросил он, не отрывая взгляда от дороги.
– Ваша очередь отвечать на мои вопросы. Зачем вы приехали в лабораторию? Вам надо было явиться примерно через месяц. И почему мы не можем позвонить в полицию и ЦРУ? Или Просперо,
– Просперо?
Она махнула рукой:
– От меня можете не скрывать. Никто не говорил мне имя агента, которому вы помогаете, но я слышала некоторые разговоры шепотом.
– И о чем еще шептались? – Было видно, как он напрягся.
– Минуту. – Она хлопнула ладонями по панели. – Кажется, это ваша очередь отвечать на вопросы. Что вы делали в лаборатории? Почему нельзя звонить в полицию?
– Вы должны радоваться, что я пришел, иначе Саймон убил бы и вас.
Скрестив руки на груди, Ава откинулась на спинку сиденья. Выражение негодования исчезло с ее лица, она издала странный звук, похожий на писк мыши, попавшей в мышеловку, отчего ему стало не по себе. Макс повел плечами, стараясь снять напряжение, не покидавшее его последнее время ни на минуту.
– Я приехал в лабораторию, потому что узнал о планах Скиннера. В полицию я не мог позвонить по известным нам обоим причинам. Я ведь работаю под прикрытием, как бы я объяснил полицейским, что здесь делаю.
– А ваше Управление? Просперо?
– Хм… Просперо. – Зачем разочаровывать доктора Уитман, если она так хочет верить, что он работает на Просперо? Чем меньше она знает, тем лучше, хотя, судя по ее речам, она и так знает меньше некуда. Или отменно лжет. – Я сам им позвоню. Хотел прежде вывезти вас оттуда, на случай если опасность еще не миновала.
– Похоже, вы уверены, что она была.
– Мы оказались ночью в центре пустыни на объекте особой секретности с кучей трупов вокруг. Думаете, нам было бы лучше остаться?
Она прислонила голову к стеклу.
– И что мне делать, когда попаду домой?
Он размышлял, постукивая большим пальцем по рулю. Если люди «Бури» и доктор Арнофф использовали доктора Уитман втемную, она в безопасности. «Буря» проведет зачистку и возобновит работу в другом месте или в том же, но без Авы Уитман.
– Когда я уеду, можете вызвать полицию. – Макс нахмурился. – Может, у вас есть распоряжения, которым необходимо следовать в подобных ситуациях?
Она удивленно посмотрела на него:
– В подобных ситуациях? Нет, у нас не было инструкций на случай появления сумасшедшего стрелка.
Возможно ли, чтобы никто из работающих там ничего не знал? Нет, только не Арнофф. Он должен был знать, что делает, хотя мог не догадываться зачем.
Он указал на светящиеся впереди огни:
– Въезжаем в город. Покажете дорогу? Дома вас кто-то ждет?
За все время пути она ни разу не
– Я живу одна.
Ему казалось, что такой женщине нужен близкий человек, который сможет ее поддержать.
– У вас есть семья или друзья? Сейчас лучше не оставаться одной.
– У меня никого нет… здесь. Я переехала недавно, большую часть времени проводила в клинике, не было времени завести знакомства.
Она же сказала, что работает здесь почти два года. Неужели этого мало, чтобы с кем-то познакомиться? А что, если она сама принимала свое же лекарство?
– Когда приедет полиция, они захотят осмотреть место. Вам придется показать им клинику.
Доктор Уитман вскрикнула и схватила его за руку.
– А что я скажу им о вас?
Он покосился на руку, сжимавшую ткань куртки, под его взглядом Ава смутилась и разжала пальцы.
Не хочет его сдавать? Кажется, она не из тех, кто готов выложить все о человеке, убившем Скиннера и спасшем ее от смерти.
– Скажите правду.
Никакая полиция не сможет его разыскать. «Буря» об этом позаботилась.
– Я могу сказать, что впервые вас видела, а имя вы не сообщили. – Она сгорбилась, упершись локтями в колени.
Значит, он не ошибся, она его прикрывает. Это имеет смысл лишь в том случае, если она знает больше, чем говорит.
– Вы готовы солгать властям ради меня?
Она выпрямилась:
– Солгать? Вы агент, работающий под прикрытием на государственные структуры. Если я чему-то и научилась в клинике, так это хранить секреты. Я никогда никому не называла имена своих пациентов, не собираюсь и на этот раз.
– Я ценю… ваше внимание. Можете сказать полицейским все, что угодно. Меня им не достать.
Она вскинула подбородок:
– Поворот к моему дому через пять миль.
– Тогда я доставлю вас в целости и сохранности, доктор Уитман.
– Называйте меня Ава.
Ава помолчала, затем подняла с пола сумку, положила на колени и обхватила руками.
– А что произошло с Саймоном? Он выглядел так… словно был мертв внутри.
– Он сломался. – Внезапно ему сдавило грудь. Если Саймон так просто сломался, значит, и он может.
– Вам что-то было известно о его состоянии?
– Кое-что. Когда я узнал, что он направляется в Нью-Мексико, я просто сложил два и два.
– У него был стресс из-за задания? Я вижу каждого из вас четыре раза в год, но вам ведь запрещено что-либо со мной обсуждать. Впрочем, мне казалось, вы все люди уравновешенные.
Макс ухмыльнулся:
– Да, можно сказать и так.
– А это не правда? У вас проблемы? Я могу чем-то помочь?
Она опять коснулась его руки, но на этот раз слегка. Тепло ее руки и участие заставили его вздрогнуть. Макс сжал зубы.