Не мир
Шрифт:
Понимая неустойчивое моральное состояние стоящего перед ним всезнающего, Смерть не стал дожидаться продолжения или, не приведи Бог, развития просьбы. Мерное кивание прекратилось, он сжал тонкие бледные губы и с пару секунд задумчиво смотрел себе под ноги.
— Нет.
Отказ прозвучал глухо и безнадёжно как щелчок курка револьвера. Наследник бога впился взглядом в несговорчивого всадника. После едва заметных колебаний, юноша опустился на колени.
— Мне ничего не нужно. Только это. — не веря в отказ он продолжал, — Ты же можешь, я знаю.
Костлявый выпрямился, он больше не опирался на косу, но менял положение рук, чтобы взять её поудобнее. Юноша перед ним сдался окончательно и совсем осел назад, сев бёдрами на пятки.
— Я знаю! Тебе это ничего не стоит! Знаю!! Просто позови её! — с выкриком крупные капли дождя слетели с напухших губ.
Оторвав косу от земли, Смерть пошатнулся, переступая со сломанной ноги.
Дождь обеднял тучи. Кое-где они стали светло серыми, предвещая наступающую ясную погоду. Рванная выжатая рябь посылала свои последние крупные дождинки на землю, омывая лезвие занесённой косы. Каждая следующая капля ударялась о рабочее полотно инструмента жнеца и со звоном разлеталась во все стороны, забирая частички грязи, гари и запекшейся крови, оставляя после себя чистый, блестящий металл.
Коса поднялась над головой Смерти и, двигаясь по кругу, скрылась за его спиной.
Ещё секунда… Ещё мгновение… Ещё один вдох… Последний вдох…
Воздух пронзительно свистнул.
Глава 35
Небо местами окончательно прояснилось. В прорехах между светло-серыми тучами, голубой свод как раз окрашивался алым закатом, в свете которого капли дождя сыпались на развалины яркими самоцветами, отдавая частым лужам в выбоинах дороги оранжево-опальный цвет заходящего Солнца. Над горизонтом проявилась чистая прослойка янтарного неба.
В закатном свете, и с неба, и отражаемом из луж, на дороге сгорбившись стояли четыре всадника апокалипсиса добившихся своего, осунувшихся, испытавших сладость победы. Но из-за кажущейся ранее недостижимости и неожиданности достижения — ещё не знающих, что делать дальше.
Силуэт между всадниками раздвоился.
Дрожащий наследник престола мироздания держал на коленях хрупкую спящую девушку, поддерживая локтем её голову, как обычно делают с грудными детьми. Лёгкий ветерок, несущий аромат озона, поднял её тёмные волосы. Длинные пряди ярко сверкнули Солнцем на фоне дороги, ослепляющей огненными лужами.
Вода размыла каплю крови по лезвию косы, упёршейся в щёку пареньку. Он выдохнул и округу наводнил то ли захлёбывающийся, то ли задыхающийся сухой плач. Всезнающий склонился к недвижимому телу девушки, крепко прижимая её к себе.
— Прости… Прости меня…
До сих пор свободно висевшая изящная ручка поднялась к нему на шею. Он оторвался и посмотрел в раскрывшиеся большие карие глаза возлюбленной. Его губы едва слышно или даже вовсе беззвучно вторили одно и тоже — просили прощения.
Нежная ладошка скользнула на небритую щёку.
Девушка улыбнулась.
— Всё хорошо… — произнёс хриплый, почти не слышный голосок, словно замученный криками от адских пыток на том свете.
Молодой человек несмело покачнул головой и поднял подбородок, чтобы посмотреть на своих палачей, но не смог оторвать глаз от улыбнувшейся ему любимой. От улыбнувшейся ему любви, удачи и…
Смерть, не расслабляясь, отвёл косу от щеки всезнающего. На лице всадника больше не было ни сарказма, ни издевательской ухмылки. Только хладнокровное спокойствие, присущее тем, кто ставит две последние карты на законченный карточный дом.
За спиной наследника бога наконец расслабился с глубоким вздохом, пожертвовавший собой ради мечты Война. Что-то перебирая в памяти, он посмотрел себе на ладонь и, сжав её в кулак, поднял глаза на длинноволосую подругу. Теперь он знал, она — Чума. Пышногрудая красавица, с растрёпанной мокрой гривой, и вся измазанная грязью, умилённо смотрела на сидящего перед ней Бога. Подняв голову, она улыбнулась здоровяку и поправила волосы, которые дождь затащил на её бледные щёки. Девушка замерла, оставив за ухом руку держащую прядь. Глубокий вдох и неторопливый выдох качнул её груди под комбинезоном. Близкая свобода, вперемешку с мечтой, с каждым таким вдохом наливали её лёгкие и всё тело едва ощутимым покалыванием.
Не насладился моментом только скупой толстяк. Отряхиваясь от грязи, он взялся за выпирающий живот и оттуда немедленно вырвалось голодное урчание, сравнимое, наверное, только с разочарованным рыком тигра. Мужчина скривил недовольное лицо.
— Я люблю тебя. — тихо признался Всезнающий, — Всегда любил, ни на один день не переставал думать о тебе…
Как будто освободившись от тяжести, парень нашёл силы оторвать взгляд от девчушки у себя на коленях. Зацепившись за горящий холодным пламенем взор Смерти, наследник всевышнего закрыл глаза и приготовился заплатить.
Заплатить за всё.
…жизни.
Глава 36
Несмотря на затянутое облаками небо, день предвещал быть тёплым. Начинается настоящая весна. Ветер, налетевший откуда-то издалека, зашевелил верхушки сосен, наполнив свежий воздух шорохом хвои. Как только порыв стих — из сосновых крон защебетала одинокая птица, несколько секунд спустя к ней присоединились ещё два звонких певчих голоска.
Лес разрезает гладкая асфальтированная дорога в две полосы. Вдали, на сколько хватает глаз, не видно поворота — дорога прямая и кажется, что где-то там её поглощают смыкающиеся сосны.
Вдоль бесконечного соснового бора, никуда не торопясь, идут четверо. Их шаги сливаются и легко гармонируют и с ветром, и с пением птиц, и вообще со всеми звуками мира вокруг.
Нежный, немного хриплый, женский голос дополнил окружающую атмосферу почти девственной природы сладкой песней:
— Думаете мы правильно поступили? — прошло всего пару дней и Чума ещё не оправилась от травмы горла, короткий вопрос заставил её закашляться, но даже хриплый кашель сумел слиться с окружающей идиллией.