Не мой типаж, или "Любовь" по контракту
Шрифт:
А я уже знала, раньше только догадывалась, а после прочтения сообщения все пазлы сошлись, и я поняла, кто перекупил моё здание.
Кондратьев!
Нет, он не покупал меня, он приравнивал меня к себе, показывая, что я такая же, как он, и работа для меня так же важна, как и для него.
Мы стоим друг друга, два сапога одной пары!
Вот только я не собираюсь жить ради работы.
Да, я хочу заниматься любимым делом, реализовать свои амбиции, осуществить свои мечты, но и жить!
Жить
Глава 17
Через час после сообщения Кондратьева я уже была за рулём своей машины. За спиной у меня оставался огромный мегаполис, а передо мной стелилась чистая лента автострады.
Я, наконец, делала то, что хотела сделать ещё в тот день, когда влетела в кабинет Кондратьева и бросила папку с документами прямо ему в лицо.
И вот я выжимаю педаль газа в пол и еду вперёд!
Я еду домой! К моей Лике!
Она не будет задавать глупых и ненужных вопросов. Она не будет вправлять мне мозги, и с ней можно помечтать.
Я знала, что Лика на даче, поэтому прямиком поехала туда.
Моя сестричка впервые взяла больничный и сейчас в одиночестве собиралась провести две недели вдали от предновогодней суеты. Её родители уехали в давно запланированную поездку, считая, что их взрослая дочь проведёт новогодние праздники не одна. Лика же не стала им сообщать, что уже давно рассталась со своим последним кавалером. Живя последнее время по правилу «чем меньше родители знают о твоей личной жизни, тем спокойней тебе живётся». И я с ней была полностью согласна.
Мы только вчера с Ликой об этом говорили, и вот уже через несколько часов дороги я буду с ней.
Сегодня канун католического Рождества, и я знаю, как нам его отметить.
Дачу дядя Руслан строил сам, и ей столько же лет, сколько и нам с сестрой. Всё в небольшом домике было сделано на совесть, а наличие газа, двухконтурного котла, воды и канализации позволяло жить там и зимой. Самая большая комната в доме была на первом этаже — это гостиная с камином, также там размещались небольшая кухня и родительская спальня с санузлом. На втором этаже было две спальни и санузел, в одной из спален в детстве спали мы с сестрой.
Была в доме и большая веранда, которую на зиму стеклили и использовали как столовую.
По приезде я застала сестру почти в депрессии, она ничего не хотела делать. Даже камин не разожгла, сидела на балконе второго этажа и делала вид, что читает книгу.
Пришлось навести шороху.
Мы достали с чердака и развесили по всему дому разноцветные гирлянды. Найдя большую коробку с ёлочными игрушками, мы, как во времена нашего детства, нарядили живую голубую ель во дворе у дома.
Анжелика, моя Лика!
Мы с сестрой похожи. Черты лица — скулы, аккуратный носик, выразительные глаза — это нам досталось поровну от наших мам. Они обе были красавицами, натуральные блондинки. Лика цветом волос пошла в отца — красивый цвет шоколада. О её фигуре я уже упоминала, иногда я даже завидовала ей. Правда, с моей профессией было бы сложнее, будь у меня её формы.
Вот что ещё нужно мужикам?
Она ведь у меня и умница, и красавица, и вообще невеста с приданым.
Задавалась я вопросом, попивая глинтвейн.
Вечером мы вспоминали наше детство, истории наших родителей, о том, как когда-то сами мечтали встретить того самого, единственного, и так же, как и наши мамы, прожить счастливую жизнь.
Потом Лика описывала мне свой нынешний идеал мужчины.
Это оказалось заразным, а под вкусное подогретое вино ещё и таким простым — поделиться с сестрой своими мечтами. И если сестра говорила о каком-то абстрактном мужчине, я точно знала, кого я ей описываю.
Да, я уехала из столицы, я оставила ему сообщение, в котором известила о том, что наш контракт досрочно завершён.
Пока я вспоминала наше знакомство и осмысливала свои доводы и причины играть роль невесты Кондратьева, жить с ним, Лика уже озвучивали мысли, как было бы здорово, если бы у нас родились дети, как бы мы вместе все собирались на Новый год.
Когда мой телефон начал разрываться от звонков и сообщений, я сначала хотела его отключить, но по мере увеличения количества выпитого вина и повышения градуса настроения я даже ответила на несколько сообщений.
Нет, не на Кондратьевские. Его я игнорила.
Но вот когда мне пришло сообщение от сотрудницы турагентства по вопросу продления брони или её отмены, я переслала данный вопрос секретарю по имени Лиза, с уточнением, что раз Кондратьев Е.М. не может вылететь в ранее определённую дату, то я не собираюсь менять планы и прошу произвести платёж согласно первоначальному распоряжению её босса.
Ответ пришёл с небольшой задержкой и не от Лизы.
Кондратьев: Ты хочешь полететь одна?
На это сообщение моего контрактного жениха я всё-таки ответила.
Люся: Да. Будем считать это твоим прощальным подарком, ведь то здание я уже не хочу.
Кондратьев: Как скажешь…
После этого я отключила телефон и забыла про него, и про телефон, и про Кондратьева. Про второго очень пыталась забыть и почти забыла к утру.
Весь следующий день мы проспали. Потом, проснувшись к обеду, привели гостиную в божеский вид и себя тоже, поехали в магазин, так как запасы красного вина были исчерпаны, а душа хотела продолжения праздника, мороженого, шампанского и, если повезёт, ещё и клубники.