Не моя Пара

Велимера

И только утром я обнаружила на комоде толстую пачку тысячных купюр. Оборотень уже ушел, так что мне оставалось только теряться в догадках.

========== Часть 10 ==========

День “Хэ” настал. Я жутко нервничала, собираясь в школу. Почему у меня уже входит в привычку просыпаться одной?

На уроках Макс тщетно старался меня развеселить, а нервничающий Пашка, которому в поезде по пути к своей Паре было нечего делать, так же тщетно пытался меня утешить, выдавая бредовые советы со скоростью пять сообщений длиной с мою жизнь в минуту.

Отключив

на телефоне интернет, я справилась с одной проблемой, предварительно заверив заботливого друга, что все со мной будет нормально. Потом объяснила Максиму, что нервничаю перед самым важным в жизни событием, поэтому не надо акцентировать внимание на моем настроении, надо просто, как обычно, трепаться ни о чем. Вроде, внял.

Когда я уже пришла домой, пришло сообщение от Олега, в котором он обещал прийти к пяти, потому что полнолуние начнется около восьми. Отлично, я теперь знаю, когда произойдет экзекуция.

Я приняла душ, приготовила поесть на завтра, потому что, по идее, мы должны вернуться в людскую ипостась зверски голодными, особенно я.

К четырем часам я уже управилась со всеми делами и металась по квартире, не находя себе места. Звонок от отца не добавил радужности в мое нервно-предвкушающее настроение.

– Ну, здрафстфуй, безотфетстфенная дофь, - прошепелявил, вроде, спокойно папа.

– А чего ты так говоришь?
– осторожно поинтересовалась я, присаживаясь на диван в гостиной.

– Я так зол, что клыки убрать не могу, - просто объяснил отец.

– Прости, я должна была тебе сказать, - затараторила я, - но забыла, замоталась и… Ну, как-то так… - не зная, что еще сказать, я замолчала.

– Если бы ты ф сфое перфое полнолуние была рядом, мне было бы спокойнее, - вздохнул папа, - деньги у фас есть хоть?

– Да, Олег работает, - я украдкой облегченно выдохнула, радуясь, что не получу выволочку.

В принципе, папа всегда не любил скандалы, тем более, ненавидел спорить о том, что уже давно было сделано.

– Я буду зфонить тебе минимум раз ф неделю и только попробуй не фзять трубку, - пригрозил отец, - и, если будут проблемы, сразу мне гофори, поняла?

– Поняла, - улыбнулась сквозь слезы я, - я люблю тебя. И маму там от меня поцелуй.

– Боюсь, я сейчас не приспособлен к пофелуям, - хрипло рассмеялся мужчина, - ты знаефь, что полнолуние ф фосемь?

– Да, Олег уже скоро придет, - я глянула на часы.

Только десять минут пятого, черт.

– Мы тоже тебя любим, - снова вздохнул отец, - позфони зафтра, расскажешь, как фсе прошло.

– Хорошо, позвоню, - звонко чмокнув нижнюю часть телефона, я сбросила.

Все-таки, папка у меня самый лучший на планете. А я с ним так…

В пять минут шестого хлопнула входная дверь. Я вышла в прихожую и обнаружила Олега бледным до синевы, взмокшим и бессильно привалившимся к стене.

– Что с тобой?
– я осторожно приблизилась, осознавая, что этим телом сейчас может управлять волк. Заскулив, он рухнул на колени и крепко обнял меня за бедра, уткнувшись носом мне в живот и едва не повалив

меня.
– Олежек, ну что ты?
– я ласково погладила его по волосам.

Он поднял голову. В фосфорецирующих желтых глазах не было ничего человеческого. Равно как и в когтях, медленно вспарывающих мое бедро от ягодицы почти до колена.

Вот черт.

Если бы у меня была течка, мне бы, наверное, было проще перенести все это. Когти впивались мне в спину и бедра, клыки то и дело смыкались на плечах. Втрахивающий меня в пол волк совершенно не беспокоился о том, что я человек, а не такое же животное, как он. Я кусала губы и терпела, потому что, стоило мне проронить стон, он воспринимал это как просьбу быть еще более жестоким. Заскулив от боли, я вцепилась ему в плечи, когда когти глубоко вонзились в бок, едва не выпотрошив меня. Волк замер, внимательно разглядывая мое лицо. Видимо, ему понравился этот звук, потому что он, не вынимая когтей, сжал кулак, вырывая у меня настоящий крик. Удовлетворенно урча, животное широким движением лизнуло меня в щеку, уперлось окровавленной рукой мне в плечо и ускорило темп толчков.

Я не то чтобы проснулась. Скорее, очнулась. Я не помнила момента, когда потеряла сознание, не помнила, когда кончилось полнолуние и волк отстал. Я четко помнила только одно - я не обратилась. И что это значит?

Мысли лениво плавали в голове, я не открывала глаз. Просто не хотелось. Рядом часто дышал Олег. А Олег ли?

Открыв глаза, я постаралась не смотреть на себя и на окружающую меня лужу крови. Парень лежал рядом, отвернувшись от меня, его колотила крупная дрожь, он едва не вырывал себе волосы, что-то шепча.

– Олег?
– на искусанных губах сразу выступила кровь.

– Я не могу, - едва ли не всхлипнул он, сжимаясь в комок, - не могу посмотреть, что сделал с тобой. Все ужасно, да? Да, ужасно. Боже, какой я мудак. Трусливый, бесхребетный мудак, который не может удержать своего волка!

– Трусливый-то почему?
– несмотря на боль, я протянула исцарапанную руку со следами зубов и осторожно коснулась обнаженного плеча.

– Потому что боюсь посмотреть, - прохрипел парень, медленно поворачиваясь.

Едва он увидел меня, его и без того печальное лицо приобрело выражение полной безысходности. Сев на колени, Олег протянул ко мне руки, но, почти коснувшись, отдернул их, сжал в кулаки и прижал к груди, опустив голову.

Поднял меня на руки, скрипя зубами. Я тоже скрипела, потому что было больно. Везде.

– Прости меня, - прошептал он, аккуратно смывая с меня кровь, - если сможешь.

========== Часть 11 ==========

Не знаю, как описать поведение Олега той ночью. Он злился, извинялся, скулил, прятал лицо в моих ладонях, зализывал царапины, уходил ненадолго куда-то из дома, нервно хрустел суставами, потом снова принимался скулить и вымаливать прощение. Объяснять ему, что это был не он, а его волк, было абсолютно бесполезно. Вбил себе в голову, что приносит всем любимым и близким несчастья, и медленно грыз сам себя изнутри.