Не обязан жениться
Шрифт:
– Откуда ты знаешь?
– У тебя лицо становится такое, как будто тебе угрожает потеря всех радостей жизни.
Джиллиан опустила глаза. В этот момент она вовсе не радовалась его сверхъестественному умению понять ее.
– Не глупи, – отрезала она.
Разочарованно вздохнув, он вновь приник к Джиллиан губами. Теперь он покрывал поцелуями ее шею. Она вспомнила, сколь умело он доводил ее до экстаза: удовольствие, столь же острое, как и раньше, пронзало все ее тело.
Она вновь ощущала себя на грани оргазма. Но на сей раз
Она, даже не пытаясь сдержаться, кричала от удовольствия, в то время как ее тело содрогалось в сильнейших судорогах оргазма.
Потом он раздел ее прямо в кухне, сам мгновенно скинул с себя одежду и, подхватив ее под бедра и широко раздвинув их, удерживал ее на весу мощными мускулами своего почти двухметрового тела.
Его эрегированный член прижимался к ее разбухшему клитору и вульве, истекавшей соком в ожидании его вторжения.
Он помедлил. Мышцы его шеи бугрились от напряжения.
– Ты – единственная женщина, с которой я когда-либо занимался сексом без презерватива, – произнес он.
– Даже когда ты был молод и глуп? – выдохнула она, чувствуя, как его член входит в ее вагину – пока лишь на пару сантиметров.
– Молодым я был, а вот глупым – нет.
– Но ты, встречаясь со мной, никогда не переживал из-за половых инфекций.
– Я видел твои медицинские документы.
– Что ж, разумно.
– Хочешь правду?
– Всегда.
– На самом деле мне это и в голову не приходило.
Он даже не думал об этом. При этой мысли она почувствовала, как что-то теплеет в душе.
– Отлично, – улыбнулась она.
– Хоть и непрактично.
– Я бы так не сказала.
– Ты бы умерла от смущения, – усмехнулся он.
– Не уверена, что не умру от него при встрече с Демьяном.
– Не умрешь.
После этих слов сдержанность покинула Макса, и он резко вонзил в нее член на всю длину. У него вырвалось удовлетворенное рычание, и, словно в ответ, Джиллиан накрыло новой волной желания, которое, казалось, лишь возрастало от ощущения его плоти в себе.
С лица Макса слетели последние остатки цивилизованности. Он овладевал ею по-животному грубо, и каждое его мощное, резкое движение накрывало Джиллиан волной экстаза. Оба тяжело дышали.
– Больше никогда… – выдохнул он сквозь сомкнутые зубы, продолжая двигаться в ней. Ее клитор пульсировал от невыразимого удовольствия.
– Больше никогда, – согласилась Джиллиан, не понимая до конца, с чем соглашается, но чувствуя, что он ждет от нее согласия.
– Десять недель – это слишком долго.
Без секса, поняла она. И хотя Джиллиан полагала, что он нуждается в ней не только эмоционально, но и физически, она понимала: его неукротимая страсть может стать одной из гарантий их отношений.
– Но теперь ты опять моя, – заявил он, проникая в нее как можно глубже, будто заставляя ее навек запомнить, кому она принадлежит.
Впрочем,
Джиллиан ничего не сказала. Да слова и не были нужны. Ее тело восторженно соглашалось с его притязаниями. Где-то внутри у нее возникло сладостное напряжение, становившееся все сильнее, сильнее… сильнее… И наконец, взорвалось новым сильнейшим оргазмом.
На этот раз он кончил одновременно с ней. Его член, казалось, разбух еще сильнее, ее экстаз уже граничил с болью… и наконец она почувствовала, как горячее семя толчками выплескивается в ее вагину.
Макс уткнулся лицом в ее шею. Его мускулистая грудь вздымалась резкими толчками. Хрипло дыша, он вытолкнул из себя единственное слово:
– Moja.
«Моя».
Несмотря на животный экстаз совокупления, Джиллиан вдруг ощутила в нем ту же эмоциональную глубину, что и той ночью десять недель назад. Слезы навернулись ей на глаза.
Казалось, Макс неведомым образом догадался о ее состоянии. Подняв голову, он взглянул на нее:
– Слишком сильно?
– Нет! – воспротивилась она.
– Тогда откуда слезы?
– Не знаю.
– Гормоны?
– Может быть, – нерешительно проговорила она.
– Интересно. – Он сузил глаза. Затем, взяв ее за левую руку, он поднес к губам палец с кольцом и поцеловал его. Чувство собственничества ясно читалось в его темных глазах.
А вот потом он стал истинным джентльменом. Осторожно высвободив Джиллиан, он поставил ее на пол, продолжая бережно поддерживать в объятиях. Затем он нежно поднял ее на руки и отнес в ванную. Ванна Джиллиан ничуть не походила на ту, что стояла в его пентхаусе: в нее едва помещался один человек. Вряд ли они уместились бы в ней вдвоем, разве что под душем. Но Джиллиан чувствовала, что он думает совсем о другом.
Ей мучительно не хотелось отрываться от него. Впрочем, она не сказала ни слова, когда он осторожно опустил ее на край ванны. Затем, включив кран, он стал сыпать в воду соль – ту самую, что ей особенно нравилась. Джиллиан смотрела, как вода поднимается все выше, и тихо радовалась, чувствуя, как его рука, размешивающая соль, касается ее бедра.
– Запах розмарина напоминает мне о тебе.
– Выходит, розмарин – трава, навевающая воспоминания?
– Нет, просто им пахнет твоя соль для ванны. Розмарин и мята. Очень люблю этот запах.
Он уже как-то упоминал об этом. После этого она отказалась от других ароматов для ванны. Впрочем, теперь она предпочла промолчать об этом, ограничившись кратким:
– Я тоже.
Кивнув, Макс вновь подхватил ее и аккуратно опустил в воду.
– Я могу сама, – запротестовала Джиллиан. – Я беременна, а не беспомощна.
– Мы так страстно занимались любовью, что теперь я имею право позаботиться о тебе, – откликнулся он.
– Ты слишком раскомандовался.
– А ты слишком независима.