Не отдавай меня
Шрифт:
Озабоченная скотина.
Врываюсь в комнату, падаю на кровать и зарываюсь лицом в подушку.
Я устала. Я не расслабляюсь даже во сне.
Устала все время думать и бояться. Оглядываться и прислушиваться. Зависеть от воли другого человека и жить в неизвестности.
Я хочу домой. К тихой полноводной реке и моему псу. Я хочу жить в безопасности и не гадать каждую ночь, как он решит поступить со мной. Я устала ломать голову над тем, почему отношение ко мне изменилось. Гоню мысли об этом, но они все равно держат в страхе.
На ужин спускаюсь только после того, как поедят все остальные.
– Окна были открыты, ветром намело много мусора...
– слышу обрывок разговора и, зайдя в кухню, вижу, как Михаил оглаживает зад Дарьи.
Заметив меня, она толкает его в плечо и обращается ко мне:
– Тебе чего?
– Осталось что-нибудь после ужина?
– В кастрюлях посмотри.
– бросает отрывисто.
– Вовремя приходить нужно.
Взяв из шкафа чистую тарелку, подхожу к плите и наполняю ее рисом и мясом.
– Завтра помоем. Сегодня уже сил не осталось.
– говорит Дарья Михаилу - или заставь тех, кто окна забыл закрыть.
– Это в тренажерном зале?
– спрашиваю у мужчины.
– Да.
– Мне помыть?
– Не лезь, куда не просят!
– огрызается Даша.
– Тебе нечего там делать.
– подтверждает он.
Я больше и не спрашиваю. В молчании доедаю свой ужин, запиваю его стаканом воды и возвращаюсь в свою комнату.
Позже, около часа ночи, спускаюсь вниз, чтобы убрать то, что у них там намело ветром. Стараясь передвигаться бесшумно, миную каменную лестницу, сворачиваю налево и останавливаюсь у тренажерного зала.
Дверь двухстворчатая, сваренная из толстых листов железа, будто это не спортзал, а бомбоубежище.
Жутко. По длинному темному коридору тянет сырым сквозняком и пахнет истлевшими тряпками.
Поставив, ведро с водой на пол, я наваливаюсь на створку всем своим весом, немного приоткрываю ее юркаю внутрь.
В зале душно, но вместе с тем прохладно, тусклые лампочки качаются под потолком от потоков воздуха.
Затылок покрывается мурашками, я накрываю его ладонью и вдруг слышу глухие ритмичные удары.
Цепенею от страха, присаживаюсь и на корточках пробираюсь за сложенные в высокую стопку маты. Сердце гулко стучит о ребра, кончики пальцев леденеют.
Перевожу дыхание и, сделав еще один крошечный шажок, вижу его.
Монстр.
Дьявол.
Выплескивая свою черную энергетику, сосредоточенно колотит грушу. Прикусив кулак, чтобы не выдать себя разодранным в клочья дыханием, приклеиваюсь к нему взглядом.
Не могу не смотреть. Боюсь до немого ужаса и ненавижу так же сильно, но перестать смотреть на него не могу.
Он не человек. Простой смертный не смог бы так быстро восстановиться после огнестрельного ранения. А этот... он словно сильнее и злее после него стал.
Мощный, но при этом быстрый и точный, как гепард. Опасность в каждом движении, агрессия в каждом ударе.
Припав спиной к матам, прикрываю глаза. Хватая кислород, борюсь со слабостью, словно наблюдение за ним высосало из меня всю энергию.
Уходить нужно. Инстинкты воют сиреной.
Разворачиваюсь и так же гуськом ползу к двери. Добираюсь до края, выпрямляюсь, чтобы метнуться к спасительному выходу и вдруг слышу:
– Подойди.
Как в невидимую стену врезаюсь. В глазах темнеет, из легких весь воздух вышибает. Слепо моргаю, но оборачиваюсь.
– Подойди.
– повторяет ровно, и я, словно в трансе, начинаю двигаться в его сторону.
Прохожу вдоль стены за матами. Шагаю на открытый участок и останавливаюсь.
Литовский, удерживая мою волю взглядом, подносит руку ко рту и, дергает зубами застежку боксерской перчатки.
– Ближе.
Глава 16
– Ближе.
– За-зачем?..
– хриплю еле слышно, делая шаг в его сторону.
Воздух между нами кристаллизуется и превращается в остро заточенные иглы, ранящие мою кожу с каждым движением.
Мне физически больно находиться рядом с ним и смотреть на его мощное тело.
– Сюда.
Мой разум парализован паникой и животным ужасом. Без каких-либо усилий он словно гипнозом притягивает меня к себе.
В момент, когда между нами остается около двух метров, он делает плавный выпад и, обхватив мое запястье, дергает на себя.
Запутавшись в собственных ногах, неуклюже валюсь на него и в следующий момент оказываюсь зажатой в углу между стеной и толстым канатом, огораживающим ринг для поединков.
Все, что успеваю - выкинув руку вперед, упереться кулаком в его каменную, влажную от пота грудь. Там грохочет огромное сердце, а мое, замерев, превращается в кусок льда.
– Не на-до...
Глядя на меня сверху вниз, он расстегивает вторую перчатку. Я, дернувшись в сторону, предпринимаю попытку бегства, но Лютый, просто выставив колено, с легкостью ее пресекает. Снимает перчатку, бросает ее на татами и обхватывает шею под подбородком, как в прошлый раз.
– Я говорил, чтобы ты не смела сюда приходить?
Дышит часто и глубоко, я же не могу сделать ни вдоха. Лицо горит. Не выдержав взгляда, опускаю глаза и смотрю на его татуировку. Размах черных крыльев от плеча до плеча, кровавые траурные розы и жуткое лицо Смерти.
Абстрагироваться, чтобы не сойти с ума от ужаса.
– Говорил, чтобы не попадалась мне на глаза?
– звучит тихо его голос.
– Я не хотела...
Напирает на меня. Я вжимаюсь в угол так, что кожей плеча чувствую каждую вплетенную в канат нить.