(Не) отец моего малыша

Дана Стар

— Девочки, ну где вы там? С ума что ли сошли! Вы планёрку пропустили. Вы что не в курсе, сегодня ведь сам Большаков приехал. Его высочество решил удостоить честью наш филиал. Сказал, некоторое время будет у нас «гостить». Вам, кстати, выговор сделали. И просили явиться «на ковёр».

Супер!

Замечательно!

Я до последнего свято надеялась, что к нам в офис приехал Большаков старший… Но!

Увы. Это был его сын. Это был ОН! Тот самый ублюдок и

подонок, который обманом затащил меня в постель, лишил невинности и, как оказалось, сделал мне ребёнка.

— Господи, помилуй! — Катя перекрестилась, а цвет её кожи стал идентичен моему. — Вот ведь вляпались! Почему именно сегодня? — Выдохнула. — Идём, дорогая, иначе останемся без работы. После поговорим, окей? Не вешай нос, милая. Прорвёмся.

За руку меня схватила, а я её обратно на себя дёрнула.

— Ну что такое? — в голосе чувствовалось явное недовольство.

Конечно, ей ведь, по сути, из-за меня выговор влепили. Катя очень боялась лишиться работы. У неё трое детей. И муж дальнобойщик.

— К-Кать… — меня изрядно тряхнуло, — Это ОН.

— Ну да, Большаков. Наш генеральный директор. Верхушка общества. — Закатила глаза, видимо, устала от истерик.

— ЭТО. ОН. ОТЕЦ. МОЕГО. РЕБЁНКА.

Выговорила каждое слово. С опаской. С бешеным сердцебиением в груди. С болезненным комком в горле.

Пол и потолок поменялись местами. Дыхание сбилось…

Я ведь только что на полном серьёзе осознала, что мне, прямо сейчас, предстоит встретится с ним.

С самым отвратительным, самым омерзительным на всём белом свете чудовищем.

ГЛАВА 2.

Я долго не решалась войти в кабинет. Нервно кусала губы, хрустела пальцами и топталась на месте. Сотрудники, периодически шныряющие из кабинета в кабинет, поглядывали на меня как на психбольную.

Ну конечно, слухи уже, небось, дошли быстрее, чем я успела устроиться на работу три месяца назад. Лучшего работника квартала вызвали «на ковёр», чтобы отчитать за опоздание как какую-то дрянную школьницу.

Кто вызвал?

Папенькин сыночек!

Напыщенный сноб, мажор, богатенький баловень.

И, конечно же, грязный мерзавец! Который обожает давить и разбивать на осколки хрупкие сердца несчастных, наивных девственниц.

До встречи с этим отвратительным чудовищем моя жизнь была практически идеальной. Но он... разрушил её всего лишь за один миг. Точнее, за одну ночь.

Как смертельная чума… Налетел чёрным вихрем, утопив в извечной, ядовитой тьме.

Теперь что ему надо? Почему именно сейчас? Почему именно наш филиал?

Какого чёрта Большаков младший решил взять под контроль именно наш офис?

Из тысячи других возможных вариантов.

Быть может, из-за меня?

Узнал, что я здесь работаю? Решил отравить жизнь окончательно?

Хотя, даже к лучшему, что подлец соизволил объявиться как раз сегодня!

Посмотрим на его напыщенную рожу, посмотрим, как подонок запоёт, когда узнает, что нелюдь доигрался. Казанова, чёртов! Ребёнка мне заделал! И вышвырнул, на все четыре стороны, как какую-то грязную вещь!

Опробовал, получил, отымел...

Слов нет. Лишь боль и слёзы.

Я только-только перестала рыдать по ночам в подушку. Смирилась. Решила, что жить нужно дальше. Что этот кусок дерьма меня не достоин. Что, чем больше я плачу, тем слаще он радуется моим слезам.

Про таких людей смело говорят, что они не люди. А твари!

У которых нет ни души, ни сердца.

***

Проклятые десять минут казались мне вечной бесконечностью.

Я перемерила шагами весь коридор вдоль и поперёк. Сгрызла ногти почти до самого основания. Набросала в уме примерный план, с чего именно начну разговор и как буду себя вести во время злосчастной встречи.

Так! Главное соблюдать спокойствие. Быть уверенной и требовательной.

Я ни в чём не виновата. Вину должен понести ОН и только ОН.

Монстр. Нелюдь. Чудовище!

Ты обязательно ответишь за свои мерзкие грехи. Не сомневайся!

Дышала часто-часто, чтобы успокоиться. Нервы ни к черту! Тем более сейчас. Нервничать опасно. Я настолько сильно боялась и тряслась, как будто собиралась прыгнуть с семи тысяч метров вниз. Без парашюта.

Разговор будет сложным. И непростым.

В лучшем случае, он меня просто выслушает, пожелает хорошего дня и выставит вон из приёмной. А в худшем… без разбирательств уволит.

Застыла, прижавшись ухом к двери кабинета босса, как вдруг, услышала торопливые, нарастающие шаги. Дверь резко распахнулась. Я едва успела отскочить в сторону, спасаясь от стремительно вылетающей в коридор Катерины.

Девушка задыхалась. То ли от злости, то ли от возмущения. А может, от всего разом. Глаза горят ненавистью, губы дрожат, ресницы слиплись от слёз.

— Он полный урод! Невменяемый психопат! Хуже самого дьявола, млять! Выговор мне влепил, сноб напыщенный, и в отпуск не пустил в следующем месяце. И как ты только с ним… Бля! Ладно. Пошла я работать, а тебе — удачи и терпения.

Выругавшись на одном выдохе, Катя быстро убежала прочь, в сторону лестницы. Сердце забилось ещё резче, после того, когда я увидела, в каком состоянии моя подруга выскочила из кабинета генерального люцифера, чтоб его.

Тянуть время бесполезно. Перед смертью ведь не надышишься.