(не)отец моего ребенка
Шрифт:
— Слушай, спасибо что приютил, просветил, но мне пора. — Пячусь назад, но мужчина резко срывается с места, обхватывает меня рукой за талию и вырывает телефон.
Меня прошибает от такой близости. Я хочу и вырваться из его захвата, и уткнуться носом в его обнаженную грудь, вдыхая знакомый аромат геля для душа. Скорее всего, у них с Юрой одинаковые вкусы.
— Да? Такси? Нет, простите, вы, наверное, номером ошиблись. Девушка? Без понятия, — Игорь сбрасывает вызов, а я задыхаюсь от возмущения.
— Отпусти меня, я хочу домой! Немедленно!
— Успокоилась и пошла
— Что?
— Я хочу спокойно спать до утра, а не гадать, сумела ты ускользнуть от меня или нет. Поэтому, раз доверять тебе нельзя, проведешь ночь рядом. Иди, — подталкивает меня в сторону комнаты, я же застываю на месте, давясь возмущением и не в силах произнести ни слова. — Оглохла, что ли?
— Ты мне никто, поэтому будь добр, отдай телефон и позволь мне уйти.
— Ошибаешься, Вика, ты беременная от моего брата. Возможно. Так что теперь мы связаны до конца наших дней. Да и разве не ты мне вчера ныла о том, что тебе некуда идти? С работы уволили, жилья нет, родители будут недовольны — не твои ли это слова? — Мужчина прожигает меня взглядом в полутьме, и я понимаю, что мне нечего возразить ему. Все и в самом деле так, но безвыходных ситуаций не бывает. Пойду полы мыть, если понадобится.
— Я не… — запинаюсь я, потому что в горле застревает ком. Мне только-только удалось успокоиться, забыться, а Игорь вновь потревожил колющую рану.
— У меня нет желания выяснять с тобой никому не нужные отношения, — он не собирается слушать меня, хватает за локоть и тащит в сторону своей спальни. — В одиннадцать утра запись к доктору. После того как придут анализы теста, мы вместе решим, что делать. Я не собираюсь выступать в роли злого дракона и насильно держать тебя в своей башне, но и не позволю загубить жизнь ребенку. — Он заталкивает меня в комнату и щелкает выключателем. Первое мгновенье я щурюсь от яркого света, а потом натыкаюсь взглядом на кровать, с которой у меня связано множество воспоминаний.
— Я не буду спать с тобой в одной постели. — Я поворачиваюсь к мужчине, который загораживает мне проход, и с силой сжимаю кулаки, в любой момент готовая броситься на него с боем. — Я хочу домой, ты мне никто и не имеешь права указывать.
Мои глаза бегают по сторонам, куда угодно, только не на полуобнаженного мужчину. Его шикарное раскачанное тело так и манит к себе: стальные кубики пресса, темная дорожка волос на животе и руки с проступающими синими венами. Не могу ничего поделать с собой, за несколько часов невозможно разлюбить человека, идеальная копия которого сейчас находится передо мной.
— Два ночи, чужой город — неужели так сложно услышать меня и остаться здесь до завтра? Ты до невозможности уперта и глупа, — цедит сквозь зубы, смотря на меня уничтожающим взглядом. — Снимай одежду и ложись в постель, я выключу свет.
— Я не буду спать с тобой, — говорю с нажимом, пытаясь скрыть свои настоящие эмоции. Потому что меня душат слезы, которым я не позволяю вырваться наружу. Нет, он больше никогда не увидит мою слабость.
— Не нужно придумывать себе
Весь мой боевой запал обрушился в один момент, я снимаю обувь и ложусь поверх одеяла прямо в одежде. Игорь никак не комментирует мой поступок. Щелкает выключателем и ложится на второй половине кровати, максимально далеко от меня.
— Учти, у меня очень чуткий сон. Любая попытка к бегству будет сопровождаться кардинальными мерами. Не заставляй меня привязывать тебя к кровати.
И замолчал. А потом и вовсе захрапел. А я все лежала, смотря в черноту потолка, и не могла понять: это он так пошутил сейчас или же мужчина рядом со мной на самом деле просто ненормальный псих?
Игорь
Я ненавижу центры планирования семьи, женские консультации и роддомы. Ненавижу все, что напоминает мне о моем дефекте. Неполноценности. О том, что как бы я ни хотел, а никогда не смогу подержать на руках собственного ребенка. Не смогу услышать его смех, не смогу отправить в школу, наблюдать за тем, как он взрослеет и меняется. У меня есть деньги, много денег, но даже их недостаточно, чтобы заполучить желаемое.
Бесплодность.
Ненавижу это слово.
Я забросил лечение года три назад, потому что понял, что все бесполезно. Собственно говоря, именно по этой причине я и не стал когда-то мешать Карине и Юре быть вместе. Рано или поздно она бы захотела детей и быстро поняла, что дело во мне. А кто захочет провести всю свою жизнь рядом с мужчиной, который не может подарить женщине самое ценное — крохотное сморщенное создание, которое когда-то назовет ее мамой?
Во всем виноват чертов паротит. Нам было по десять, когда Юрка отправился на международную олимпиаду, а я слег со свинкой. Это его и спасло. Помню взволнованные лица родителей и свое недоумение, ведь бывало и хуже. И вот спустя годы мне аукнулись последствия болезни.
Это несправедливо. У брата двое близнецов, еще и Вика, скорее всего, беременна от него, не похожа она на лгунью либо аферистку. Слишком уж живые ее эмоции, натуральные, да и ночная попытка побега тому доказательство. Была бы охотницей за деньгами, стала бы уже торговаться на счет своего молчания. Поэтому я не могу смотреть на ситуацию с такой же легкость, как Юра. Не могу просто забить на все и с чистой совестью жить дальше.
Я бросаю взгляд на девушку. Она сидит в кресле, нервно теребя ручки сумочки, пока я заполняю поля в анкете с реквизитами для оплаты. Понятия не имею, что с ней делать дальше. И это злит меня. Безумно. Потому что когда я говорю сидеть, она без лишних вопросов должна это делать, если скажу не выходить из квартиры — должна находиться дома до моего приезда, но нет же, Вика самая настоящая заноза, и нужно контролировать каждый ее шаг. Еще и при родителях какого-то черта взболтнул о ее беременности, и мать названивает мне со вчерашнего вечера. Пришлось даже телефон отключить, не хочется врать ей.