Не отступать и не сдаваться. Том 3
Шрифт:
Раньше у меня не получалось. А теперь я попробовал и смог. Не с первого раза, и не со второго, но я не сдавался. После пятой попытки плохие мысли тихо отлетели в сторону.
Я сосредоточился на внутреннем мире. Представил себя идеально спокойным озером. Никакие тревоги и печали не баламутят моей зеркальной поверхности. Все, что мешает, растворяется во мне.
Затем, опять-таки по заветам наставника, я представил себя зеркалом. Во мне бесстрастно отражаются происходящие события.
Вот на улице пронзительно кричит ребенок. В любое другое время этот звук подействовал бы мне на нервы. А сейчас он просто отразился во мне, подобно тому, как зеркало отражает все предметы, находящиеся в комнате.
Зеркало ведь не злится, не тревожится не нервничает, когда в номере кто-то ругается. Или смеется. Или с кем-то занимается любовью. Зеркало просто бесстрастно отражает это. Вот какой степени концентрации надо достичь.
Горе утраты от смерти наставника, разлука с Машей, тревоги по поводу предстоящего поединка. Облака этих черных мыслей кружили в темноте недалеко от зеркала моего сознания. Я бесстрастно взирал на них.
И вдруг почувствовал, что впервые свободен. Эти облачка хирели на глазах, растворялись в воздухе. Это не значит, что они не вернутся. Но я впервые обрел над ними контроль. То, что мне никогда не удавалось сделать раньше.
Теперь я не боялся того, что может произойти. Будь это поражение или победа, я приму все это с чистым сердцем. И благодарной душой. Ведь я буду сражаться изо всех сил.
Даже если проиграю, то смогу бестрепетно предстать перед Егором Дмитриевичем. Если когда-нибудь увижу его в ином мире.
Завтра я буду драться на пределе своих возможностей. И даже постараюсь выйти за них. Потому что бой предстоит чертовски сложный. И если я смогу стать выше себя, только тогда вернусь домой с победой. Вылезти за гребаную зону комфорта.
Только теперь мысль о поединке снова встала передо мной. Повисла, как огромное крылатое чудище. Длинная шерсть клочьями, белесые клыки, огненные глазищи.
Взбаламутила спокойную поверхность озера в моем сознании. Постучала по макушке, будто по стволу дерева. Четко и настойчиво, как дятел в лесу.
Надо срочно готовиться к бою. Стук продолжался, все сильнее. Я собрал все свои тревожные мысли, скомкал в мыслях в огромный ком и метнул в черное чудище перед собой.
Крылатый монстр с легким криком нырнул в озеро и пропал. Вода заволновалась, круги прошли по поверхности. А потом утихли. Мое сознание снова успокоилось. Идеальное гладкое зеркало.
Вот так и надо поступить. Собрать все свои тревоги и негатив в охапку. Использовать как ракетное топливо. Чтобы сокрушить всех врагов.
Теперь я почувствовал, что пришел к правильному решению. Сосредоточился на главной проблеме. И нашел в себе силы для ее решения.
Вот только стук никуда не исчез. Продолжал тарабанить в моем мозгу. Или не в мозгу?
Я глубоко вздохнул, открыл глаза. Поразился тому, как темно в номере. Уже вечер? Как такое могло случиться? Это что же, я сидел и медитировал несколько часов кряду?
Стук продолжал раздаваться. Оказывается, это в дверь. Снаружи слышался приглушенный голос Худякова:
— Витя, открой! Просыпайся!
Я слез с кровати и едва не грохнулся на пол. Ноги онемели от долгого сидения в неподвижности и не слушались. Хорошо, успел схватиться за кровать.
Постояв немного, я размял ноги. Такое ощущение, будто в ступни вонзились тысячи игл.
— Витя, открой! — не унимался Худяков. — У тебя все в порядке?
Я подошел к двери и открыл. Тренер ворвался в номер. Наверное, думал, что я себе сделаю харакири, от огорчения из-за смерти наставника.
— Ты чего, уснул, что ли? — спросил он, осматриваясь. — Ну, извини, я хотел тебя проведать.
Включил свет, я зажмурился от яркой вспышки. Потом еще раз размял ноги, по очереди покрутив ступнями в воздухе.
— Ну, как, готов к завтрашнему бою? — озабоченно спросил Худяков, всматриваясь в меня.
Я вспомнил, как расправился с черным чудовищем, собрав все свои тревоги. В каждом вопросе таится ответ. В каждой проблеме есть решение. Все, что пытается меня уничтожить, делает меня сильнее.
Поглядев на встревоженного тренера, я улыбнулся и ответил:
— Готов на все сто пудов.
Глава 27. Дотянуться до звезд
Я плавал в невесомости. Руки и ноги, как щупальца осьминога, покоились в студенистом желе. Сначала меня окружала тьма. Потом в ней зажглись звезды. Я пытался дотянуться до них, но не мог.
Звезды начали разгораться все сильней. Как лампочка, в которой увеличивают сияние. Вот превратились в огоньки свеч, потом в автомобильные фары. В прожекторы, освещающие местность перед охраняемой зоной.
Наконец, звезды вспыхнули с небывалой силой. Свет вонзился в мои глаза. Я закричал от боли.
И очнулся.
Огляделся, пытаясь вспомнить, как я тут оказался. Я лежал на канвасе ринга. Вверху сияли сильные лампы, это их свет бил мне в глаза.
Вокруг ревут зрители. Вон сходит с ума Деменчук. Ребята из нашей сборной. Кричат что-то, широко разевают рты. Смешно даже, ведь я почти ничего не слышу.
Рядом кричит рефери. Считает секунды на английском, поднимает и опускает руку. Э, подожди, когда это ты уже дошел до «Five!»?
За рефери я увидел Гарсиа, с каменным лицом. Я уже хорошо знаю, почему он сердит. Он недоволен, что мое избиение сейчас закончится. Закончится слишком быстро.
А ведь он, Гарсиа, так хотел отдубасить меня по-полной. Чтобы я плакал от боли. Это ведь он сам заявил мне перед боем.
Позвольте, перед каким боем? Разве поединок уже начался? Ах да, точно, он уже давно начался и идет. И сейчас я могу проиграть его ко всем чертям собачьим.
Я немедленно все вспомнил и попытался подняться. Но подняться не удавалось. Я закричал от напряжения, пытаясь встать с настила.