Не предавай меня!
Шрифт:
Никто Зое Дмитриевне возразить не решился. А Оксана Сергеевна, уткнувшись в тетради, не смогла скрыть улыбки.
– Так чем Совет закончился?
– Да, господи боже, чем он мог закончиться? Пожурили, запись в дневнике Татьяна Викторовна сделает, оценку за поведение снизит, проведёт пару классных часов о пожарной безопасности…
Оксана Сергеевна не выдержала, засмеялась.
– Вот-вот, – вздохнула Корочка. – Она подожгла, а я теперь отдувайся…
– Зато будет, что в план работы классного руководителя записать.
На какое-то время в учительской стало
– Я думаю, что всё это из-за любви.
– Да бросьте! – тут же ринулась в бой Корочка. – Они у меня в этом плане ещё дикие. Только на взрослых мальчиков заглядываются, а так…
– Ага, Самойлова вчера под лестницей целовалась с кем-то, только я не разглядела с кем…
– Ну это ж Самойлова! Она такая оторва, как и мать её. Я же её родительницу тоже учила. Сколько она мне крови попортила. Как Самойлова вообще к нам в гимназию попала? Озарёнок – другое дело… она ещё совсем дитё. И выходки у неё все детские. Какая любовь? О чём вы?
Юлька с Артёмом шли по парку. Он держал её за руку. В его большой рукавице пальцам было тепло, даже жарко, и, может быть, от этого у Юльки горели щёки. Парк засыпало снегом, будто на дворе не ноябрь, а глубокая зима и скоро Новый год.
– Скоро Новый год, – сказал Артём. – Ты дома отмечаешь?
– Да, конечно, семейный праздник и всё такое… А ты?
– Тоже. Не отпускают никуда, говорят, что не дорос ещё.
Юлька удивилась, что он так легко об этом говорит. Ей было бы неловко сказать, что её считают маленькой. Хотя, что тут такого? И правда, ведь не большая. Она улыбнулась, похлопала по стволу своё любимое дерево.
– Юль, ты всегда по этому дереву стучишь, я заметил. А зачем?
– Ну просто, – Юлька покраснела. – Просто здороваюсь.
Она думала, Тёма начнёт удивляться или расспрашивать, но он промолчал, будто она ничего такого и не сказала.
Вечерело. В этом парке были особенные сумерки: будто в прозрачный стакан с очень чистой водой опустили кисть с ярко-синей краской. Она медленно, струями растворяется, смешивается, переплетается с водой, всё вокруг становится тихим, спокойным – синим-синим.
– Даже снег синий, да? – сказал Артём, будто мысли её прочитал.
– Да.
С центральной дорожки свернул и пошёл навстречу им невысокий человек, как чёрная клякса в синих сумерках. Они сближались, и было почему-то немножко страшно.
– Юлька… Привет, Артём. Юлька, можно мне с тобой поговорить? На пять минут.
Юлька вытащила руку из Тёминой рукавицы и подошла к Анюте. Все эти дни, после поджога, Анюта хотела поговорить с Юлькой. Но та будто забыла о её существовании. А Юлька только сейчас поняла, что и правда – забыла. Столько на неё свалилось! А ведь она – вот она! Анюта! Рыжая, непохожая на других, сумасшедшая… предательница!
– Юль, я хочу, чтобы между нами всё было ясно. Можешь не мириться со мной, мне всё равно. Ты тогда на дискотеке говорила про какой-то тест и что я предательница. Ты это про что вообще?
Юлька вспыхнула. Будто не было синего вечера, лёгких сумерек, тёплой рукавицы. Она ещё спрашивает?! И при Артёме! Хочет добить её?
– Про обычный тест. Психологический, – сказала Юлька ровно, чтобы не закричать. – У нас в начале года психологическая неделя была, скажешь, не помнишь?
– Ну помню… тесты проводили дурацкие, – Анюта и сейчас выглядела несколько ошарашенной. Она чувствовала, что у Юльки всё кипит внутри от обиды, что одно неверное слово – и всё, они так и не помирятся.
– Много тестов. Каждый день по уроку. И среди них был один. На выявление аутсайдеров и лидеров класса. «Кого бы ты пригласил на день рождения?» – так он, кажется, назывался.
– Ага…
Юлька заметила, что Анютино лицо как-то потемнело, будто она вспомнила что-то очень плохое. Юлька тут же поняла, что помнит, помнит предательница, всё она помнит!
– Не писала я его, – угрюмо сказала Анюта и будто вся спряталась в свою куртку, большой шарф, ушла в раковину, не выцарапать.
– То есть? – опешила Юлька. – Не ври! Мы с тобой рядом сидели, всё ты писала!
– Не писала! – закричала Анюта. – Я… Я тогда узнала, что Игорь женится. Ну мой Игорь, Женькин друг… тот самый…
Юлька, конечно, сразу поняла, о ком речь: Игорь, друг Анютиного брата Женьки, с которым они ездили на Байкал и в которого Анюта два года была безнадёжно влюблена, вдруг женился, и Анюта рыдала в школьном туалете, а Юлька не знала, как её утешить. В тот самый день?
– Мне вечером накануне Жека позвонил. Вот, говорит, прости, дорогая сестра, не приеду к тебе на день рождения, лучший друг женится. Я и так ревела всю ночь, а тут в школу прихожу – этот тест дурацкий и опять про день рождения! Не стала я его писать. Нарисовала дракона во весь лист и сдала. Меня потом даже к психологу вызывали, мозги промывали, помнишь? Сказали, что это асоциально, что я срываю мониторинг и так далее… А что Варька Якупова с Тарасом на соревнованиях были – это им пофиг! Это не срыв мониторинга!
Анюта говорила хмуро, на Юльку не смотрела. Но Юлька всё поняла. Как плохо было Анюте в тот день, как тоскливо и больно и как не хотелось ничего писать. Какая же она, Юлька, дура! Ни Вари, с которой у неё всегда хорошие отношения были, ни Тараса, который тайно в неё влюблен (Юлька чувствовала), просто не было в тот день в школе, а Анюта не писала тест, потому что страдала по своему Игорю! Значит, всё это неправда! Все эти тесты! Она больше не аутсайдер!
Юлька даже задохнулась, так ей стало просторно и радостно!
– Веришь всяким тестам, как дура, – проворчала Анюта. – И всё равно я не понимаю: с чего ты взъелась-то на меня? И при чём здесь этот тест?
– Я потом расскажу, – улыбнулась Юлька.
Артём покачал головой, будто был старше их лет на десять. Потом он достал телефон и сказал:
– Позвоню Володьке, пусть приходит, вместе погуляем. Вы не против?
Ни Юлька, ни тем более Анюта не были против хорошего человека – Володьки Иванова.
Следующая остановка – небо!