Не причиняя обид
Шрифт:
– В последнее время пью много пива. Каюсь. – Затем Денис огляделся по сторонам. – А Лиам? Где он?
В одно мгновение весёлая улыбка исчезла с моего лица.
– Лиам погиб, Ден. В тот же год, в Корее.
– Что? – удивление в его голосе было искренним. – Как же ты…
– Нам надо о многом поговорить. Мы можем это сделать прямо сейчас?
Он обвёл своих друзей быстрым взглядом.
– Да. Да, конечно.
Объяснив им, что уходит, Ден поднял футболку с земли и быстрым движением надел
Мы отправились к ближайшему летнему кафе, заказали по коктейлю. Денис не сводил с меня глаз.
– Как же ты жила всё это время? Я… – он запнулся. – Очень много думал о тебе. Первое время жалел, что прервал связь и…
– Если бы Лиама не убили, всё бы было хорошо. Ден, давай возобновим общение? Теперь я не скрываюсь… вернее, полагаю, меня никто не ищет. Я давно не Демирель и у самой целое состояние… Мы можем свободно переписываться, созваниваться.
– Где ты живёшь?
– В Куэнке. Это Эквадор.
– Ого.
– Да, – я пожала плечами, затем принялась играть с соломинкой – разгребать ею пену в молочном коктейле. – Мне многое нужно рассказать тебе, но… сегодня я не могу надолго задерживаться.
– Я буду здесь ещё четыре дня. Ты не одна?
Бескрайнее море приковывало взгляд, и я смотрела в даль на чаек, чёрными точками парящих над морской гладью. Потом снова повернулась к Денису и посмотрела в его глаза, полные ожидания и неподдельного интереса.
– У меня есть дочка, Денис.
Ничего. Никаких слов. Он продолжал смотреть на меня с холодным интересом, с испугом и удивлением.
– Ребёнок… – мой голос дрогнул. – Всё, что осталось от нашей любви с Лиамом.
Откуда-то взялись слёзы, я заплакала и, больше не в силах сдерживаться, рассказала ему все о своей жизни, начиная с Южной Кореи.
Глава 5
Гватемала, г. Реталулеу
2023 год
В первый же день меня избили. Женщины в следственном изоляторе не очень радушно меня приняли. Впрочем, я сама виновата. Надо было отвечать, когда они этого требовали.
Комната в изоляторе напоминала больничную палату. Если не смотреть на решетчатые окна и на такую же дверь, то вполне можно представить себя в больнице. Интерьер точно такой же. Желтые стены, деревянный пол и белая мебель – крошечный столик и пара полок для книг или чего-то ещё. Металлическая раковина была привинчена к стене, с крана противно капала вода, и каждая капля заставляла мои нервные клетки содрогаться. Во всём виновата гробовая тишина. Две кровати стояли почти впритык, но я находилась в камере одна.
После родов болел живот, а те твари ещё и ударили в него несколько раз. Хорошо кулаком, а не ногой. Доктор сказал, что кровотечения нет. Моё изувеченное лицо было похоже на сине-красную сливу. Через узкие щели фиолетовых раздувшихся век я тоскливо смотрела на голубое небо через клетчатое окно и думала о своей дочке. Увижу ли я ее когда-нибудь? Если меня депортируют, то что будет с ней?
В этом месте время для меня остановилось. Оно стало тягучим, как будто состояло из карамели. Я не знала, что делать. Не знала, что теперь будет со мной.
Реальность была неумолима. Сколько бы я ни закрывала глаза и ни открывала их снова, неизменно видела одну и ту же картину – я в тюрьме. Спустя шесть лет меня смогли поймать, заточить и никакого пути к спасению.
Наутро меня повели на допрос.
Я хромала, часто кашляла и едва могла держать глаза открытыми. Мне было больно двигаться, дышать и говорить. Местный врач не удосужился снабдить меня обезболивающими, а они бы мне пригодились.
Сначала следователь расспрашивал, за что меня побили.
– Не дала дорогу местным королевам, – пробубнила я.
– Понятно. Обещаю, вас больше не тронут. – Следователь был мужчиной солидным, слегка полноватым, в темно-синем костюме. Я бы дала ему лет пятьдесят из-за свисающих складок кожи с щёк. Глаза грустные, уставшие от несовершенства этого мира, смотрели прямо и равнодушно. В руках он крутил зажигалку с выгравированным якорем. – А теперь поговорим о вас. Думаю, нам обоим хочется, чтобы вся эта ситуация разъяснилась. Вы родили ребёнка, и я понимаю, что нужны ему. Однако закон есть закон.
– Я понимаю.
– В таком случае расскажите, как вас зовут и откуда у вас поддельный документ. А главное – зачем?
У меня было достаточно времени подумать. Когда паника отпустила, я поняла, что если буду лгать и изворачиваться, заведу себя в такие дебри, из которых уже точно не выберусь. Я решила говорить правду.
– Меня зовут Эла. Меня обманул человек по имени Рейес. В Аргентине до родов мне нужна была работа. Он предложил продавать запчасти через интернет. И я согласилась. Никаких усилий это не требовало.
– В Аргентине? – удивился следователь.
– Да. Позже выяснилось, что он продавал онлайн краденые запчасти, а я… не знала об этом. Я была беременна и боялась за ребёнка. У меня и так была угроза ранних родов, поэтому выполнила все его условия. Это он сделал паспорта.
– И вы вместе приехали в Гватемалу, правильно? Что потом?
– Он кинул меня здесь одну. Потом начались роды и… вот… – я вздохнула. Болела голова, ныли раны. Хотелось лечь и лежать.
– Значит, он где-то в городе?