(Не)приемный папа
Шрифт:
Через несколько дней я примиряюсь с ситуацией. Мне кажется, уже все слёзы выплакала. Дима звонил пару раз, но я не брала трубку. Так лучше. С глаз долой, как говорится.
Но, оказывается, что мужчина и не собирается так легко сдаваться. По утрам от него начали приходить милые сообщения с пожеланиями доброго утра и разными смешными картиночками. А ещё через неделю мой телефон ломился от анимаций с котятами, енотами и прочими забавными зверушками, трогательно что-то обнимающими.
– «Мы с Варей скучаем», - каждый раз гласила подпись.
Я
– «Мы скоро умрём от тоски по тебе», - подписывал Дима снимки, каждый раз вызывая во мне эмоциональный взрыв. Он волной проходил по рёбрам, норовя разворотить грудную клетку. Долго я смогу выдержать эту осаду?
– «Дима, пожалуйста, не надо. Скоро Костя вернётся. Не хочу, чтобы он наткнулся на твои сообщения и подумал не Бог весть что», - наконец написала, добровольно лишая себя лучика солнца, который шёл рука об руку с ядерным внутренним взрывом.
– «Ты невероятная женщина, Ксю. Я хочу, чтобы ты была моей. Хочу целовать тебя по утрам и вечерам. Хочу, быть поводом для твоей улыбки».
– «Вы с Варей и так повод для моей улыбки. Но, прошу, не усложняй».
– «Почему ты не хочешь дать мне шанса?»
– «Потому что это шанс потом может стоить мне очень многого, Дим».
– «Ты настолько не доверяешь мне?»
– «Я уже разучилась доверять даже самой себе».
– «Ксю, я люблю тебя».
Прочитав такие простые и бесхитростные три слова, буквально ухнула головой вниз с обрыва. Я смотрела на экран и не могла ничего написать в ответ. Вернее, у меня было столько слов, что я просто терялась в этой мешанине, которая царила у меня в голове.
– «Я позвоню, возьми трубку, пожалуйста».
И тут же раздаётся звонок.
– Дима…
– Ксюш, я понимаю, что тебе страшно.
– Не понимаешь.
– Мне плохо без тебя. Именно мне. Я сейчас не буду давить, и прикрываться Варей.
– Ты лишаешь меня кислорода, не даёшь пережить всё, забыть тебя.
– Я не хочу, чтобы ты забывала меня! Я хочу, чтобы ты была рядом! Я как одержимый. Каждую ночь, ложась в постель, представляю рядом тебя. Как прижимаю к своей груди, как ты льнёшь ко мне, словно маленький котёнок.
– Медовые речи, - хмыкаю, вспоминая своего первого мужчину. Мы ещё были студентами первого курса. Боже, как он вился вокруг, как распинался о любви, какие комплименты говорил. А как только добился своего, то сразу потерял всякий интерес. А потом в моей жизни появился Костя, и я повелась на его сдержанность. Решила, дурочка, что это поведение настоящего мужчины. А теперь понимаю, что он выбрал меня из соображений удобства. Положительная робкая девочка, которая должна стать идеальной женой.
– Дядя Дима, - услышала хныканье на заднем фоне. Месяц прошёл, а Варя так и не начала называть его папой.
– Что, Вареник?
– У меня животик болит, - тихо жалуется девочка, а потом слышится какая-то возня.
– Ксю, я ещё позвоню. Пойду Вареника укладывать. Что-то она сегодня весь день на животик жалуется. Завтра у нас запись к врачу, хоть узнаю, что к чему.
– Передавай, что я её люблю.
– Передам.
А на следующий день приехал Костя. Услышав новость о беременности, даже не поинтересовался прогнозами врачей и моим состоянием. Воспринял всё как должное, как будто – это что-то в порядке вещей, и у нас уже десятеро по полкам.
Честно, я всё ещё ждала от него какого-то участия, что ли? Чтобы с тревогой заглянул в глаза, спросил, не болит ли чего. Но сегодня окончательно поняла, что ему плевать. Он зациклен только на себе.
И к вечеру уже была практически готова послать всё к чёрту и броситься к Диме в объятия, но он не позвонил. И даже не прислал обычное сообщение с милыми рожицами. Неужели решил прислушаться к моей просьбе? Внезапно от этой мысли накатила горечь.
Еле дождалась утра, чтобы позвонить самой. Не дети уже, чтобы в молчанку играть и обижаться непонятно на что.
– Привет, - выдохнула в трубку, стоя под мелким моросящим дождём возле подъезда.
– Привет.
Голос у Димы звучит замученно.
– Что-то случилось?
– Пока рано говорить. Мы с Варей вчера на обследование ездили. Всё не очень радужно, если в общих чертах.
– Что с ней?
– Врождённое заболевание печени. Я ещё сам не до конца понял. Требуются дополнительные анализы. Вот, как раз собираемся в клинику.
– Я приеду!
– Не надо, Ксю. У тебя работа. Всё в порядке, мы не при смерти. Как будет что-то известно, я сразу наберу.
Я подозревала, что у девочки что-то серьёзное! Просила Антонину Владимировну договориться о сложном обследовании. И она пыталась, но вся эта бюрократия, будь она неладна! Никому не нужны детдомовцы, а тем более больные. Это обуза для государства. Никто и палец о палец не ударит, чтобы помочь ребёнку с обследованием или путёвкой в санаторий при острой необходимости.
И теперь я винила себя. Не зная ещё диагноза, я корила себя, что не была достаточно настойчива. Надо было ночевать под министерским кабинетом. Что угодно сделать, но добиться этого чёртова направления!
Весь день варюсь в собственном адском котле из чувства вины и тревоги за девочку. Несколько раз порываюсь позвонить, но в последний момент откладываю телефон. Дима обещал сам, как только будет что-то известно.
Звонок меня настигает в автобусе по дороге домой. И хорошо, что в этот момент я сижу, иначе точно упала бы.
– У Вари врождённый порок печени, если упростить, - без приветствия сообщает он. Как кувалдой по голове.
– Метаболическая патология. Требуется пересадка, а я не подхожу! – выдыхает Дмитрий, и я буквально ощущаю его растерянность, боль и бессилие.