Не проси ее петь о любви
Шрифт:
Она запнулась на полуслове. Перед глазами вновь пронеслись жуткие события прошлого. Задрожали губы, и Илавин почувствовала, как мир сжимается до одной комнаты, полной жутких механических белок, которые готовы разорвать ее в любой момент.
Вскочив со стула, Илви в один прыжок оказалась на подоконнике, забилась в угол, сжалась в комок, закрыв голову руками. Мир растворился в монотонном скрежете шестеренок.
Хвост пятый. Сердце болит о не забытом
Глава 6
Белки,
Бежать некуда, в темноте, кроме волшебницы и белок, не существовало ничего, что могло дать надежду на спасение. С каждой секундой неминуемая расправа была все ближе.
– Пойдем, у меня для тебя кое-что есть, – озорной мальчишка, коротко остриженный по последней моде, протягивает ладонь.
Илавин знает его. Смотрит в ужасе, не в силах пошевелиться, даже слова сказать не может. А он улыбается и все так же протягивает руку, словно ничего и не происходит.
Страх ненадолго отодвигается на задний план, и Илви смотрит на гостя своего кошмара с нежностью и обожанием. Позабытые давно чувства возвращаются, становится тепло и спокойно, ведь рядом с ней лучший друг, защитник…
– Лави, ну что ты копаешься. Идем скорее. У нас сейчас длинный перерыв, как раз успеем в Чащу сбегать. Я тебе такое покажу! А если понравится, то даже подарю! Пойдем скорее, не пожалеешь, – Раульфан манит ее рукой, и Илавин из прошлого без страха идет за ним.
Жуткие механические белки остаются за зыбкой гранью воспоминаний. Высоко в небе светит яркий сонтум, облака стыдливо обходят его стороной. Раульфан тащит ее напрямую через луг, смеется над тем, как Илавин неловко приподнимает подол платья, стараясь за ним поспевать. Получается плохо, дикие травы цепляются за ткань, царапают ноги даже сквозь чулки.
– По дорожке было бы быстрее, – огорченно бурчит под нос Илавин, но упрямо продолжает идти вперед.
– Да, Лави, было бы. Но тогда ты бы не злилась так очаровательно.
– Прекращай, – устало вздохнула девушка, перепрыгивая через небольшую канаву. – Ты ведь все знаешь…
– Знаю что? – веселясь, спросил юноша.
– Что нам надо думать об учебе, – буркнула Илавин, хотя сказать хотела совсем другое.
Щеки залил предательский румянец смущения, девушка упрямо закусила губу и посмотрела на лучшего ученика магического колледжа.
– Ой, да всем о ней надо думать. Послушай этих стариков еще, так кроме магии в мире ничего нет! Вокруг нас чудеса, но мы не замечаем их, ведь в нашей жизни должна быть только учеба. А что дальше? Ее вытеснит работа, а потом хоп! И старость незаметно подкралась, а мы так ничего и не увидим, так ничего и не сделаем! – Раульфан нагнулся, резким движением сорвал небесно-голубой цветок с пятью лепестками и вставил в распущенные волосы Илавин. – Лави… Тебе идет.
Девушка фыркнула в ответ, но неожиданный подарок не убрала.
– Мне все идет. Как ты можешь понять что угодно, так мне все к лицу, если верить слухам.
– Они, как всегда, преувеличивают и преуменьшают. Впрочем, мы уже почти пришли, – он оглянулся, словно проверял, не идет ли кто-нибудь следом.
– Прячемся как мелкие воришки. Что ты задумал, Ран? Мне это не нравится, у меня плохое предчувствие, – обеспокоенно ворчала Илавин, входя под сень дубовой рощи.
Прохлада неприятным плащом легла на плечи, Илви поежилась, но продолжала упрямо шагать вперед. Через сотню шагов они доберутся до своего маленького убежища, и можно будет отогреться.
– Да ничего я не задумал, – неуверенно ответил Раульфан.
– Ты не умеешь врать, я же говорила тебе об этом! У тебя всегда уши чуть приподнимаются!
– Вот за что Десятеро послали мне тебя такую наблюдательную? Давай скорее, это лучше видеть, чем я буду так рассказывать.
Раульфан схватил ее за руку и побежал вперед. Илавин оставалось только поспевать за ним и мысленно ругаться: этот несносный человек никак не мог понять, что бегать в юбке то еще сомнительное удовольствие!
– Давай, уже совсем близко! – задорно выкрикнул юноша и выпустил ее ладонь, пробегая мимо подвешенных на толстой ветке качелей и забираясь в дупло древнего раскидистого дуба.
Илавин остановилась, поправила юбку и с грацией истинной леди последовала за ним.
– Слушай… мне все равно это не нравится. Что ты опять выдумал?
– Я? О, смотри, – Раульфан порылся в горке сена и достал что-то блестящее. Потерев его для верности рукавом рубашки, он гордо протянул это Илавин.
– Что это? – настороженно спросила девушка, щелкая ногтем по странной металлической штуковине.
– Прототип версии один точка один. Новый вид магической машины! – гордо ответил Раульфан и пропел активирующее заклинание.
Кусок металла ожил, выставил в разные стороны миниатюрные лапки, смешно тряхнул лопастями-крыльями и взлетел.
– Ты что, сам его сделал? – с восторгом спросила Илавин, заворожено наблюдая за тем, как кружится рядом голем.
– Конечно. Если хочешь, можешь оставить себе, – великодушно разрешил Раульфан, давая творению команду спуститься ниже.
Еще раз протерев свое детище, Ран протянул его подруге, поглядывая на нее исподлобья: а вдруг откажется!
– Здорово! Всегда мечтала о какой-то такой странной штуке, спасибо!
Подхватив неожиданный подарок, Илавин выскочила из дупла. Ей не терпелось посмотреть на то, как будут играть лучи сонтума, отражаясь от металлического корпуса.
Но этому желанию не суждено было осуществиться. Боль затмила собой все: голема, рощу, даже сонтум. Не было ничего кроме нее. Илавин казалось, что с нее разом сняли всю кожу. Отчаянно взвыв, она упала на землю, растворяясь в отчаянии и предчувствии скорой смерти.