(не) Рабыня для двоих
Шрифт:
Альмир Эмирхан внимательно посмотрел на нее.
— Когда ты стала являться ко мне, я понял, что нам суждено повторить их великую судьбу.
— Но это же просто легенда…
— В мире много историй, основанных на реальных событиях, отчего и эта не может быть правдивой?
— Но вы же слышали Риордана. Это не провидение и не воля небес, просто магия, которую я пока не научилась контролировать…
Мужчина снова мягко взял ее за подбородок.
— Но что-то же привело тебя ко мне через земли и моря, на другой конец света, к человеку, которого
Он склонился и, немного притянув лицо девушки, легко коснулся своими губами ее губ. Поцелуй был нежен и сладок. Так целуют юноши свою первую любовь. В нем не было всепоглощающей страсти или животных инстинктов. Только лишь трогательность и теплота момента. Он словно боялся напомнить ей о том свирепом порыве, приведшем к печальным последствиям. Словно хотел доказать, что тот мужчина и снов, от которого она теряла голову и он — в реальности одно и то же.
Элла закрыла глаза, отдаваясь его жарким губам, чувствуя, как ее обволакивает аромат корицы и ванили, знакомый и даже в каком-то смысле родной. Ее измученная душа истосковалась по заботе и ласке, и этот неожиданно робкий поцелуй словно залечивал раны на истерзанном горестями и сомнениями сердце.
Что-то очень глубокое было в его словах, ведь какое-то провидение и правда привело ее к нему. Случайность или судьба — не от них ли самих это и зависело? Уж коли ей пора забыть Теодора, чем принц Востока, называющий ее своей единственной, хуже него? Северный воин никогда не давал ей никаких обещаний, кроме одного — отпустить после того, как она перестанет быть полезной. Альмир Эмирхан же предлагал настоящую сказку, наоборот опасаясь ее потерять. Так возможно, девушке стоило дать шанс красивой легенде сбыться?
Вскоре Владыка отпустил ее, сославшись на важные дела, но эти мысли не отпускали Эллу до ночи. Сидя в своей комнате, она готовилась ко сну, причесывая перед зеркалом свои каштановые волосы и про себя умоляя рассудок дать ей хоть немного покоя, чтобы, наконец, освободиться от тяжких раздумий. Но сложность выбора не собиралась проявлять милосердие…
И тут девушка услышала странный звук, доносящийся со стороны улицы. Эллания испуганно вскочила, мгновенно позабыв обо всем другом, и заметила необычную тень, мелькнувшую в проеме. Времени на размышления не было и она схватила со столика первое же, что пришлось под руку — вазу с уже подвядшими цветами, а затем осторожно подкралась к окну.
Вдруг шорох усилился и — раз! — на подоконнике оказался чей-то темный силуэт.
— Аааа, — взвизгнула перепуганная до чертиков Элла и замахнулась на вторгнувшегося в ее покои незнакомца вазой.
Тот легко перехватил ее орудие одной рукой, спрыгнул на пол и практически театрально скинул капюшон.
— Теодор?! — воскликнула изумленная девушка, хватаясь за сердце. — Ты что, серьезно забрался сюда по стене?
— А ты серьезно собиралась защищаться вот этим? — передразнил тот, ловко ставя вазу на стоящий рядом комод.
— Ой, ну простите, — взъерепенилась та. — Я просто свой арсенал мечей уже натерла маслом и положила
Тео ответил ей легкой улыбкой.
— Ты хоть представляешь, какие могут быть последствия, если кто-то узнает, что ты был здесь?!
— Никто не узнает о том, что я был здесь, — уверенно сказал тот, поправив растрепавшиеся темные волосы. — Я был максимально осторожен.
Красив, как всегда, но какой же эгоист! Этот человек никогда не думал ни о ком, кроме себя!
— Это ты так считаешь, но… — она растерянно замолчала, так как мужчина, вдруг, резко сорвался с места и направился к ней.
— Никто не узнает, Элла, — сказал он проникновенно, оказавшись около нее.
Слишком близко, чтобы не чувствовать его запах и тепло. Слишком близко, чтобы столь же мужественно держать себя в руках.
— З…зачем ты пришел? — запинаясь спросила девушка, совершенно не справлявшаяся с задачей нарочитого показного спокойствия, которое она пыталась демонстрировать.
— Затем, что я больше не могу, Элла, — сказал тот, покусывая нижнюю губу. — Мне до безумия надоело держать себя в руках.
Он придвинулся еще ближе, отчего сердце девушки сделало легкий переворот.
— Он хочет сделать тебя своей, — сказал Теодор хрипло. — Но он тебя не получит.
— П…почему? — еле выдавила та.
— Потому что ты только моя…
Глава 28. Сбывшийся сон Эллании
— Потому что ты только моя, — сказал Теодор с придыханием и, схватив лицо девушки ладонями, впился в ее губы жадным поцелуем.
Эллания, давшая себе слово, что она больше не будет думать об этом человеке и уж тем более мечтать об их несостоявшейся близости, опешила. Все произошло так стремительно, что как бы девушка не хотела, но она просто не успела возвести нужные барьеры, чтобы противится этому напору.
— Ты только моя, — чередуя с поцелуями говорил Теодор, выдыхая слова ей в губы. — Только моя… Сегодня… только моя…
Он подхватил ее на руки, снова с такой легкостью будто она была той самой вазой с цветами, а не человеком, в доли секунды оказавшись рядом с ее постелью. Осторожно, как самую ценную поклажу, он положил девушку на кровать, покрытую красным узорчатым пледом, а сам слегка отстранился, любуясь ею.
Элла была в легкой тунике, накинутой поверх простой ночной рубашки. Ее волосы россыпью раскинулись по покрывалу, а щеки разгорелись, еще больше оттеняя невероятно голубой оттенок глаз. Девушка была немного скована, но не пыталась сопротивляться. И это было уже большее на что он мог рассчитывать. Потому что он был уверен, что та прогонит его с криками, выставит за дверь, продолжая чертыхаться ему в след. У мужчины не было никакой надежды на обратное. Никакой надежды или плана. Он просто больше не был способен сдерживаться, оставаться неприступной скалой и делать вид, что его нисколько не трогают ее взгляды, смущенный румянец или загадочная улыбка.