Не родись дриадой
Шрифт:
Когда мирно жующий хомяк совершает резвый скачок вверх на два метра, это слегка озадачивает. Драконята нервно покосились на меня, потом на оккупировавшую лампу Аэру. А что они хотели, я ж темная дриада, к состраданию не приучена.
Два часа уроков я откровенно наслаждалась зрелищем. Студенты подпрыгивали, левитировали, накладывали заклинание стазиса, насылали сонные чары. Животное изворачивалось, металось по классу, скакало по стенам. В конце ещё нагадило на голову Илиша.
Со звонком я материализовала на ладони кусочек сырого мяса. Аэрриндаэль тут же скакнула ко мне, вцепилась в лакомство и затихла.
– Неуд, – мрачно заключил Рша.
– Пересдача, –
Студенты тонким ручейком потекли из аудитории.
Визит благодарной целительницы Милены поднял настроения ещё на пару пунктов. Ее ученицы сегодня столько бесплатной практики получили, годовые курсовые защитили.
Неожиданно передо мной возникла руна вызова к ректору. Наш Зарий, будучи архимагом, на ковер предпочитает не вызывать, и сам легко перемещается к собеседнику. За годы своей практике здесь эту руну я видела всего раз пять. И последний принес мне новости о драконах.
Если меня захотят ещё кем-либо осчастливить, Академии это будет о-о-очень дорого стоить!
Первая странность ожидала в приемной ректора: секретарь Анариэль Теймару, принадлежащая клану дроу Ночные звезды, с какой-то безумностью во взгляде вскочила при виде моей персоны. О хладности и невозмутимости данной женщины в Академии ходило много слухов. Ничего загадочного в этом нет. Представитель клана, специализирующийся на ментальных убийствах, когда жертве выворачивают мозги наизнанку, не может быть неуравновешенным. Но вот ее счастливая клыкастая улыбка адресованная мне…
Ректор вел себя не в пример лучше. Сухо поздоровался со мной, предложил располагаться. Сам же настроил на столе кристалл-экран.
Картинка ещё не успела спроецироваться, а я уже узнала фамильный герб отца.
– Папочка! – от радости я подскочила на кресле. Мебель недовольно ответила скрипом.
– Солнышко мое, – кабинет наполнился звуком отцовского голоса. Мирного, умеренного. Как небо в преддверии ночи. – Я ощущаю высокий уровень твоей тревоги. Что у тебя там происходит?
Влипла я по крупному. Теперь главное - сохранить лицо.
– Студенты, они такие студенты. Особенно драконы. Никакого воспитания, одни проблемы.
Папочка прищурился. Этот взгляд я очень хорошо знаю. Сейчас мне преподнесут новость о свеженьком женихе. Так и получилось.
– Солнышко, нам поступило предложение от Хараниэля, главы Первого клана дроу. Его старший сын недавно овдовел, теперь ищет себе новую супругу.
Ох ты ж, освященное чучело! Насколько я помню, за последние десять лет это уже четвертый его брак. И пятой кандидаткой на место в фамильном склепе я быть не желаю. Теперь понятна реакция секретаря. Клан Ночные звезды подчиняются непосредственно этому Хараниэлю.
– Папа, ты же знаешь о моем контракте, – дипломатично начала я.
– Солнышко, я думаю, с вашим ректором мы договоримся.
Мне поплохело. Ведь и действительно, мой родитель ради такого выгодного жениха может откупиться от Академии. Но Зарий многозначительно хмыкнул, привлекая внимания к себе.
– Уважаемый Торрен де Лиммен будет договариваться с магическим контрактом на крови. Насколько мне известно, удачного исхода подобного разговора не было в практике. Даже ваше искусство чернокнижника не справится.
Мы помолчали. Папа задумчиво изучал ректора. Я радовалась.
– Ладно, солнышко, – сдался родитель. – В конце концов, у нас ещё в запасе младший принц Эйвиора.
– Разве он не отказался? – я округлила глаза. С момента предложения прошло двадцать лет. Да за это время у него уже должен был появиться целый выводок деток.
Папочка только загадочно улыбнулся. Хотя не сложно предположить, что происходит на самом деле. Решение о сватовстве принял король, сынка просто поставив в известность. В высших кругах мира людей при браке учитывается только платежеспособность родителей невесты. Как говорят, жениться по любви не может ни один король. Мой скорый отъезд и контракт на пятьдесят лет дал отсрочку принцу. Он как бы и не против жениться, но пока погуляет всласть. Насколько помню, папашка плодовитый оказался: троих деток настругал. Младшему явно правление не светит, поэтому брак готовят ему не политический. Вот и согласился король подождать, что бы запустить свои загребущие ручки в библиотеку отца.
Ладно, подумаем об этом позже. Лет через двадцать пять.
И тут я вспомнила!
– Папочка, а ты что-нибудь знаешь о вихревых порталах?
– Что-нибудь, - усмехнулся родитель. – В моей диссертации о таких порталах что-нибудь обязательно найдется.
По дороге в библиотеку я никак не могла успокоиться. Каждый встречный удостаивался мрачного взгляда и не менее злобной улыбки. Отец не настолько старый, что бы не помнить про магический контракт. А значит, ему было нужно подтверждение ректора о невозможности досрочного расторжения. Но зачем? Да и напоминание о младшем принце… Как будто он хотел, чтобы это кто–то услышал.
Обычно в библиотеках соблюдается тишина. В любых других нормальных, кроме нашей. Студенты постоянно ходят и переговариваются, лестницы двигаются, перья скрипят. Бедлам полный. Просто на массивных дубовых дверях библиотеки наложены чары, запрещающие вынос книг. Студенты, они такие студенты: возьмут редкий свиток и нечаянно уронят его в варенье, или еще что похуже. Были прецеденты «случайного» возгорания от свеч ценных и единичных экземпляров сборников заклинаний и проклятий. Техники пачкали литературу в мазуте. Зельевары вечно что-то проливали на книги. Когда к целителям с очередным обмороком поступила заведующая библиотекой, было принято решение срочно спасать историческое книжное наследие. Теперь знания можно пополнять только в читальном зале. Держать необходимо чистыми руками, иначе получишь ожог. И никакой еды и воды рядом.
Специально для учителей был создан отдельный кабинет с пологом тишины. Помещение овальной формы на втором ярусе библиотеки. Стены и мебель выдержаны в приятной зеленой гамме. В шахматном порядке расставлены круглые столы из темного дерева, вокруг каждого - по четыре низких кресла. Письменные принадлежности и бумага хранились в резном секретере на гнутых ножках. Свет был мягким, исключительно магическим. В огромном окне видно лишь бескрайнее небо.
Но все это мелочи. Сейчас меня больше интересовала диссертация отца. Талмуд выглядел внушительно. На стандартной черной обложке было выписано золотистыми буквами «Вихревые порталы. Путь смерти». М-да, умеют темные маги настроить читателей на определенный лад. И ещё один неприятный момент: папочка писал на лингострейском! Мертвом лингострейском языке! Чернокнижники народ не жадный, свои творения легко пускают в массы. Но пишут при этом на трудных наречиях. Мол, хочешь знаний – так учись. А лингострейский самый тупой из всех язык! Там нет алфавита. Вообще нет. Зато слов... У нас дома лежит такой талмуд. В высоту он примерно сантиметров пятьдесят. Же-е-есть. Конечно, в меня с детства вбивали знания языков. С пятое на десятое я понимаю что написано. Но столько усилий прилагать – аж голова трещит.