Не родные
Шрифт:
— Проснулась. Доброе утро.
— Такое уж доброе? — усмехается он и вытирает вспотевший лоб футболкой.
Похоже, Кирилл занимался пробежкой, потому что на нём спортивные штаны и удобные кроссовки известной марки. Я быстро скольжу глазами по натренированному, блестящему от влаги телу и заставляю себя поднять взгляд. Он же военный. Наверное, каждый из них может похвастаться подобным мышечным каркасом.
Кирилл проходит по кухне и пялится на меня. Понятия не имею, что говорить и как себя вести. С ним невероятно сложно, и обстановка на
— А для меня завтрак не приготовила? — нагло спрашивает он, заглядывая в мою тарелку.
— Нет, прости. Я не знала, что ты остался в доме. Приготовить тебе завтрак?
— Не откажусь, — кивает Кирилл. — Сейчас только душ приму и спущусь.
Пока он отсутствует, умоляю себя не нервничать. Да, Самсонов ведёт себя немного грубо, но это же его привычная манера общения. Не потому, что я пригласила в дом не пойми кого и перебрала с алкоголем. Я попрошу прощения, возможно…
Кирилл возвращается на кухню через несколько минут. Садится за стол, тут же приступает к завтраку. Я пожарила ему три яйца и добавила туда немного сыра. Не знаю, для почти двухметрового мужчины это нормально или мало?
— Садись, Вита, я не кусаюсь, — кивает он на стул напротив.
Хочу сказать, что очень в этом сомневаюсь, но тут же прикусываю язык. Я занимаю место за столом, беру в руки приборы. Надо всего лишь завести разговор. Убедить Кирилла, что подобное было в первый и последний раз. Он поверит и уедет. Правда же?
— Как себя чувствуешь? — спрашивает Самсонов, почти расправившись с едой, в то время как я ещё даже не приступила.
— Нормально. Голова немного болит, но это из-за погоды.
— Уверяю, нет, — чеканит он ледяным тоном.
При этом хмурится и складывает руки на груди. Господи, как же с ним нелегко! Ощущение такое, будто я набрала полные лёгкие воздуха и никак не могу выдохнуть.
— Кирилл, я понятия не имею, с чего ты взял, что я принимала наркотики… На вечеринке был алкоголь, да. Я не спорю с этим…
— Послушай, по роду деятельности мне долгое время приходилось общаться с разными людьми. Кажется, об этой дряни я знаю всё. Думаешь, я совсем дебил? Не знаю, как выглядит человек, который закинулся?
— Я тебе верю, но среди нашей компании никто бы не стал… И тем более я…
— Собирайся, — внезапно произносит Кирилл, ударив ладонями по столу и заставив меня непонимающе моргнуть.
— К-куда?
— Поедем в лабораторию. В твоём организме наверняка всё ещё остались следы. Можно сдать мочу или кровь, и всё станет ясно.
— Я никуда не поеду… — моментально вспыхиваю в ответ. — Не поеду, слышишь?
Резко встав с места, подхожу к окну. Неужели Кирилл прав? Каким-то образом мне в организм попали наркотики. Чёрт, не уверена, что хочу это знать! В лаборатории придётся краснеть и видеть полные презрения взгляды. Я этого не вынесу…
— Подобного больше не будет, клянусь, — говорю, по-прежнему глядя в окно.
— Конечно не будет, — отвечает он. — Теперь я буду лично контролировать каждый твой шаг.
— В каком смысле? — удивлённо спрашиваю я, повернувшись к нему лицом.
— Я буду жить в этом доме. Никаких тусовок, вечеринок и прочей ерунды. Отныне твоя банковская карта заблокирована. Ты осталась в Москве, потому что хотела учиться? Так учись! Я дал обещание отцу присматривать за тобой и оплачивать обучение в вузе. Не хочу, чтобы его деньги сливали в выгребную яму.
Кирилл сидит за столом, упираясь в него локтями. Карие глаза смотрят на меня в упор. Чужой взрослый мужчина. Бородатый, угрюмый и грубый. Неужели он будет жить со мной?
— Ты сейчас серьёзно? — спрашиваю дрожащим голосом.
— Более чем. Я даю человеку только один шанс, который ты, например, быстро и благополучно похерила. Со вчерашнего вечера ты утратила моё доверие, Вита.
— Я не хочу так… Не хочу с тобой… — отчаянно мотаю головой. — Я уеду отсюда домой!
— Не уедешь, — ухмыляется Кирилл, обнажая ровный ряд белоснежных зубов. — Ты никуда отсюда не уедешь, Вита, потому что это будет глупо. Знаешь же, да? Только дуры совершают опрометчивые, лишённые логики поступки.
Меня трясёт от злости. На себя и на него. На себя, потому что всё испоганила. Один вечер… Один! И всё пошло коту под хвост! Кирилл правда собирается жить в этом доме? Поверить не могу!
Не зная, куда себя деть, беру со столешницы телефон и печатаю Ане сообщение. Она отвечает мгновенно.
— Я могу хотя бы к соседке в гости сходить? — спрашиваю с горящими от негодования щеками.
— Под расписку, — продолжает издеваться надо мной Самсонов. — Шучу. К соседке можешь.
— Спасибо и на этом.
Развернувшись, иду на выход из кухни. Ощущаю, как Кирилл смотрит на меня своим немного ироничным взглядом. Аж спина горит! Кошмар какой-то! Разве у него нет личной жизни? Разве его девушка не будет против того, что он станет жить со мной? Или она тоже переедет?
— Только недолго, Вита, — прилетает мне в спину. — И держи телефон поблизости.
Глава 10
— На плите стоит свежеприготовленный суп с лапшой, а в холодильнике выпечка, — произносит Жанна Леонидовна.
Она торопится на йогу, но всё равно волнуется, чтобы её двадцатилетняя дочь пообедала и не осталась голодной. И это очень мило.
— Хорошо, мам! — Аня закатывает глаза.
— И компот…
— Ты беги, беги. Не то на тренировку опоздаешь!
— Короче, берите всё, что видите! Вернусь очень поздно, не грустите.
— Не будем, — хмыкает Аня.
Как только дверь за Жанной Леонидовной закрывается, подруга садится рядом со мной на мягкий диван и выведывает всё, что произошло, начиная с вечеринки и заканчивая сегодняшним утром. Слушает, затаив дыхание. Возмущается, когда я рассказываю ей про Антона, и расплывается в улыбке, едва узнаёт о том, что Кирилл теперь будет жить в доме отца.