(не) случайный папа
Шрифт:
Присматриваюсь внимательно к вещи, все еще сидя на лавочке из-за слабости.
Нет, наша, внизу забытая мной кофта лежит, которую я дома обыскалась. Да и бутылочки с сосками точь-в-точь наш набор. Таких совпадений не может быть.
Фух, ладно. Включаю голову. Куда могла деться Нинель Ивановна с Ариной? Самым логичным было бы, что она отправилась домой.
Почему без коляски? Не знаю. Возможно, решила, что не сможет закатить ее в подъезд, хотя в этом жилом комплексе все очень удобно устроено
Но мало ли, всякое бывает.
Уже было поднимаюсь на ноги, чтобы последовать к подъезду, как зависаю над коляской. Брать ее с собой или нет?
Да, если они ее тут забыли, нужно взять, но если Нинель Ивановна не дома, а еще где-то, вернется с Ариной на руках, а коляски нет. И тогда уже она будет переживать.
По-хорошему, стоит ей позвонить, но номера у меня нет.
Решительно набираю Бориса.
– Ну, давай же, возьми трубку, - бормочу сама себе под нос. Но в ответ срабатывает лишь голосовая почта. – Блин!
В сердцах ударяю телефон о лавочку.
– Спокойно, так нельзя, - говорю сама себе и снова встаю на ноги.
Еще немного, и кто-нибудь вызовет ко мне санитаров, а я не хочу.
Все-таки беру коляску и шагаю с ней к подъезду. Я быстрая, успею вернуться, если их не окажется в квартире. Хотя, вся моя надежда на то, что они ушли домой.
Пожалуйста! Пускай они будут в квартире, я даже ругаться за оставленную коляску не буду, честно!
Молюсь про себя, поднимаясь в лифте.
– Нинель Ивановна, вы дома? – захожу в квартиру.
В ответ тишина.
Быстро разуваюсь и бегу по комнатам, выискивая женщину с моим ребенком. Несколько раз заглядываю в кроватку и электронную качельку Арины, но, естественно, она там не материализовывается из воздуха.
Везде пусто.
– Черт! Да куда ж ты пошла, старая карга?! – не сдерживаюсь и перехожу на оскорбления.
Снова выбегаю на улицу.
Разве так можно? Мать до инфаркта доведет, кто так делает? Это ее способ свести меня с ума?
Попутно до посинения набираю Борису, там по-прежнему почта, но мне нужно хоть чем-то занять собственные пальцы, иначе я буду рвать на себе волосы, а редкие прохожие не поймут.
Вот, кстати, даже соседей нет, никто не гуляет, хоть бы спросила у кого-то, не видели ли они ухоженную эгоистку с маленьким ребенком на руках. Но не у кого, наш двор словно вымер.
– Жанна, ты что тут делаешь? А где мама с Аришкой? – появляется Борис.
– Боря! – кидаюсь ему на шею. Сердце чуть отпускает, я не одна, и Борис знает номер Нинель Ивановны. – Я не знаю, где они! Позвони скорее своей маме! Я пришла с больницы, а коляска стоит пустая во дворе! Я чуть снова в обморок не грохнулась! Звони скорее!
Произношу эмоционально, даже не замечая текущих по щекам слез.
– Хорошо, хорошо,
Но там почему-то только длинные гудки…
Борис сам меняется в лице, упорно держа телефон около уха. Видно, что он не верит, не хочет верить в происходящее.
– Слушай, но так просто не может быть! – восклицает он эмоционально. – Они не могли взять и исчезнуть, это невозможно.
Добавляет тише и часто моргает.
– И тем не менее их дома нет, на улице тоже, а телефон твоя мать не берет, - слово «мать» я произношу резче, чем следует, но сейчас не до вежливости. – Нужно звонить в полицию.
Говорю бесцветным голосом. Истерика отступила, пришла ясность в голове.
– Нет! Зачем? – удивляется Боря. – Мама могла просто, я не знаю, - он разводит руками, - к подруге какой-нибудь отправиться! Да и в полиции не примут заявление, еще слишком рано, они не ищут совершеннолетних так сразу.
– Зато ищут малолетних! – кричу на него. – Прости, я на эмоциях вся, не знаю, что и думать.
– Предлагаю отправиться домой, я уверен, мама объявится, - Борис прижимает меня к себе.
Да ни черта она не объявится! Почти говорю, но в последний момент останавливаюсь. А вдруг он прав? Ну куда могла подеваться Нинель Ивановна?
Мы поднимаемся в квартиру, Боря не перестает набирать мать, а я смотреть в окна подъезда. Тревога не отпускает.
– Я все-таки обзвоню больницы, - произношу робко, - на всякий случай.
– Да, давай, пожалуйста, - рассеянно отвечает Борис.
Мое сердце не перестает шептать, что мы не там ищем, но я обязана проверить все версии.
– Вспомнил! – спустя полчаса кричит Боря. Я испуганно подскакиваю на стуле, больницы обзвонены, женщины с ребенком к ним не поступало. – У нас же видеонаблюдение установлено во дворе и подъезде!
– Точно! Дом ведь новый, со всевозможными услугами, - радостно подхватываю. Надежда робко селится в душе. – Иди скорей к диспетчеру, а я тут посижу, вдруг они вернутся. Только обязательно сними на телефон все, что увидишь на видеокамере! Вдруг я замечу какую-то деталь, которую ты просмотришь.
– Ага, я пошел, - кивает Борис, - хотя бы раз оправдаются дорогие коммунальные платежи.
Он вмиг становится собраннее и увереннее. Да, бездействие убивает, легче, когда можно направить энергию.
Закрываю за ним дверь, а сама молюсь, чтобы просмотр записей принес пользу.
Хоть бы там была разгадка. Где ты, Нинель, с моей Ариной?
Зависаю на пейзаже за окном. В голове наступает ступор, защитная реакция организма на стресс. О ребенке в животе я не думаю, но он, к счастью, не беспокоит, притих. В обморок падать не буду. Не сегодня.