Не смей меня целовать

Сорокина Дарья

Запах! Рядом притаился крохотный зверёк. А меня мучил нестерпимый голод. Выследить, — пульсировало в мозгу.

— Тео, я чувствую, что она сожрать меня хочет, поторопись, а? Нахрена ты вообще её превратил опять, да ещё и в ЭТО?! Почему не мышка?

Пропустила всё самое интересное, парень успел освободиться от одежды. Слышала, как джинсы упали в траву, но меня больше интересовало биение крохотного сердечка. Есть там, правда, нечего — сплошной мех. Но меня обуревало дикое и бесконтрольное веселье. Поймать! Поиграться с добычей.

Рванула

к кустам.

— Тео, сделай что-нибудь! Она не поддаётся внушению в этом теле.

Внезапный толчок в бок, и я опрокинулась в траву, извергая хрипы и фырканье. Повернулась к обидчику и замерла. Чёрная псина из клиники. Виновник всех моих бед во плоти. Только с небольшим отличием — на груди белая кривая линия.

С шиншиллой после разберусь, можно начать с собаки. Метнулась к Тео, но он одним лёгким движением сместился в сторону, а я проскользила вперёд, неуклюже тормозя задними лапами. Быстро развернулась и побежала обратно.

— Как ты её теперь превратишь в человека, умник? Она прикончит тебя сейчас!

Меня определённо начинает раздражать этот голосок. И как его Тео до сих пор не сожрал?

Снова моя атака потерпела неудачу. Пёс даже не выглядит запыхавшимся, а я вот порядком выбилась из сил. Пора сменить тактику и грызуна сначала поймать. Но извращенец разгадал мои планы и поспешил наперерез. В этот раз ему повезло меньше, зацепила его когтями. Аромат крови распалял, накатывал волнами безумия, топил здравый смысл.

— Ладно, довольно, — жёстко раздался человеческий голос.

Тео стоял в полный рост, совершенно без одежды, но я смотрела только на его беспомощно висящую вдоль тела руку. Это я сделала?

Замерла, осознавая случившееся.

— Видят боги не хочу тебя сейчас целовать, Аня, но придётся.

Парень бесстрашно подошёл ко мне и коснулся губами носа.

Снова лежу на траве. А наврал ведь. Либидо сошло на нет. Ничего я больше не хочу. Тем более этого придурка. Как же стыдно и плохо. Даже легче не стало, что обидчика покалечила.

— На, держи, — кинул мне в сторону свою куртку. — Одевайся, мы и так много времени потеряли. Шор, вылезай, трусливая ты скотина, я сейчас без руки останусь, лечи давай.

— Я помогу, — застегнулась и потянулась к Тео, чувствуя в груди нарастающее волнение при взгляде на косые полосы на плече и алые ленты, струящиеся по руке и срывающие в траву тяжёлыми каплями.

— Ты? — вернулась гаденькая ухмылка. — Твои познания в медицине тут бесполезны, мышка. Своё дело ты уже сделала.

Слова застряли у меня в горле. Я виновата? А кто меня притащил сюда, кто превратил второй раз?

Из кустов выпрыгнул Шорох, опасливо покосился на меня, словно я его сейчас в человеческом облике схвачу, запихаю в рот и разжую.

— Куда нам идти дальше? — сухо спросила похитителей

— Туда, — Тео махнул здоровой рукой в сторону узкой разбитой дороги.

— Догоните, как управитесь с этими царапинками. — Натянула куртку на задницу и поковыляла босыми ногами,

чёрт знает куда. А что мне ещё остаётся?

Тео

— Не дёргайся. Не уйдёт далеко, — Шорох настраивался на мои жизненные волны, пытаясь помочь. Задача не из простых, ему нужно пробиться через всю мою выстроенную от внушения защиту, и заставить тело срегенерировать.

Вот только я мешаю ему, злюсь и хочу сорваться с места, чтобы догнать одну глупую голую девчонку, которая понятия не имеет, где находится.

— Тео, нам надо поговорить, — серьёзно начинает Шор, а я уже знаю к чему он клонит.

— Нет, делай своё дело. Это ошибка.

— У тебя метка появилась.

А то я не почувствовал! Меня переклинило ещё с ресторана, но я старательно отгонял даже мысль об этом… Не могли мне дать наводку на Неё.

— Нет! Невозможно.

Тяжёлый свистящий вдох, Шорох надулся как шар, думает что ещё мне сказать., а я шею вытягиваю, чтобы девчонку из виду не потерять. Спотыкается, на разбитой дороге с глубокими колеями оставленными повозками после дождя.

— А кто письмо нам прислал? — наконец решается задать вопрос Шор.

— Не знаю, — раздражать меня начинает. — Отведём её в академию и возьмёмся за следующее задание.

— На сколько хватит запаса конакиона? — тихо и как-то обречённо спрашивает друг.

— Месяц, полтора.

— Её не примут в академию, а если и примут то исключат на второй день. Аня не сможет без тебя.

— Мне плевать, — стараюсь говорить равнодушно.

Ну вот опять споткнулась. К концу нашего путешествия у неё ноги превратятся в кровавое месиво. Надо бы превратить её во что-то маленькое и травоядное и донести до постоялого двора. Купить одежду, обувь…

— Врёшь. Тебе не может быть плевать, Тео. Это Она!

— Нет.

Шорох, к счастью, заткнулся на несколько упоительно долгих мгновений. Нашёл брешь в защите и теперь вовсю тряс мой организм изнутри, заставляя исцелить самого себя. Во рту стало неприятно сухо, а голова закружилась. Нужно попить, поесть и зажать одну мышку в тёмном уголке…

— Ничего у меня спросить не хочешь? — опять напомнило о себе меховое трепло.

— Нет. И твоя теория неверна, у Ани нет метки.

Резко поднялся на ноги, и Шору пришлось вцепиться мне в кожу мелкими острыми коготками чтобы не упасть, жаль что не свалился, зато у меня в глазах тут же потемнело.

— Это лишь вопрос времени. Иначе, я осмелюсь предположить, что у тебя особые целительные поцелуи. Ну-ка испробуй на мне, вдруг я сейчас стану собой.

— И ты помолчишь хотя бы минуту?

— Да!

Я не мог не воспользоваться таким щедрым предложением. Чмокнул его в лоб, и в этот самый момент Аня обернулась и сморщила свой милый носик от отвращения. Блеск. Не удивлюсь, если Шорох заставил её посмотреть сюда.

— Говнюк.

— Ага, штаны надевай и догоняй свою девчонку, а ещё неплохо бы перед ней извиниться, Тео.