Не смей меня... хотеть
Шрифт:
Он кивает удивленно, даже не считая нужным скрывать.
— Знаешь… — говорю я, — меняй исполнителей. Они нихрена не справились, как видишь.
Олег еще пару секунд смотрит на меня, а затем, газанув, выносится из переулка на дорогу.
Я стою, смотрю ему вслед, ощущая в душе невероятное опустошение. Все мои два года отношений оказались обманкой, дешевым фарсом… Боже, как глупо…
Я уже разворачиваюсь обратно к дому, думая, как бы так пробежать мимо мамы, чтоб без расспросов, потому что чисто физически не вытяну, чего уж про эмоции говорить, когда
— Ничего так мальчик. Жаль, что козел.
Разворачиваюсь и вижу, что чуть сбоку, скрытая длинными стеблями мальвы, сидит, привалившись к нашему забору… радужная поняшка.
Та самая девчонка, что недавно так лихо отбрила Сома на глазах у всего универа.
Сейчас ее волосы забраны под кепку с низко опущенным козырьком, и я вижу только четко очерченные пухлые губы с ободком пирсинга и дымящейся сигаретой.
Поняшка сидит прямо на земле, рубашка в черно-белую клетку распахнута у горла, открывая вязь тату.
Я вяло удивляюсь ее нахождению здесь, на закрытой территории поселка, но почему-то говорю совсем другое:
— В твоем возрасте вредно курить.
Она усмехается, демонстративно затягивается, выдыхает дым и смотрит мне в глаза:
— Ага. И пить тоже.
Поднимает вторую руку, демонстрируя круглобокую, фигурно вырезанную бутылку с темной благородной жидкостью. Сто процентов, какое-то дико дорогое пойло, я их на раз отличаю, у папы целая коллекция таких.
Откуда эта бутылка у такой малявки? И вообще… Что происходит?
Поняшка ждет от меня реакции, не дожидается, затягивается еще раз и спрашивает:
— Будешь?
И многозначительно взбалтывает бутылку.
Я смотрю, как темные тягучие капли скользят по стеклу…
И киваю.
— Буду.
Глава 12
— Как-как? — я смеюсь взахлеб, до слез, так, что не могу удержаться на заднице и валюсь на траву.
— Так и знала, что будешь ржать, — досадливо отвечает Поняшка, — попробуй только кому-нибудь трепануть…
— Да ла-а-адно, — просмеявшись, я вытираю слезы, утешительно хлопаю ее по хрупкому плечу и отбираю уже порядком ополовиненную бутылку отличного маккалана.
Не то, чтоб я разбиралась, но папе пару раз такой дарили, так что это его отзыв. Я лишь повторяю.
Поняшка , вон, вообще не в курсе, что за пойло из горла хлещет, так что я тут даже ее просветителем подработала чуток.
Оно и логично, в принципе. Я же старше. На полтора года целых.
Хотя, пару раз за сегодняшний вечер, ловя взгляды Поняшки, которую по прихоти родителей-изуверов записали в свидетельстве о рождении Раисой, я прихожу к мысли, что в отсутствии наивности она мне фору даст…
Мы сидим в уютном местечке: в копне сена, сваленного на участке отца Поняшки. Он любит лошадей, и даже держит их на своей территории, больше похожей размерами на аэродром.
Даже и не знала, что среди наших соседей такое водится. Хотя, я особо соседями-то и не интересовалась никогда.
А , оказывается, зря.
Они интересные.
Дом Солнечных, а именно такая фамилия у папаши Поняшки, находится с другого края нашего элитного поселка, участок примыкает прямо к лесу. И с их территории есть выход на ухоженные лесные дорожки. Именно по ним любит по утрам прокатиться на своем вороном жеребце папа Поняшки Раисы, недавно назначенный к нам из столицы бо-о-ольшой чиновник. Что-то там заместитель кого-то там, отвечающий за еще чего-то там… Когда Раиса мне это говорила, я особо не вслушивалась, больше занятая отхлебыванием из горла вкусного напитка. Поняла только, что не просто хрен с бугра, а со столичной протекцией. И, судя по тому, с каким размахом обустроил тут себе жилье, собирается надолго задержаться.
Каким образом Поняшка умудрилась добраться с одного конца поселка до нас, находящихся практически на выезде, прибухнутая, с заплетающимися ногами и кружащейся головой, вообще неясно. Пути пьяного человека неисповедимы.
Может, именно поэтому я сейчас в душе не… понимаю, как оказалась здесь, у ее ее отца на участке, в стогу сена.
Да, собственно, вопросов я и не собираюсь на эту тему задавать.
Не пофиг ли, как?
Главное, результат.
А он прекрасен.
Мы с ней лежим в сене, передавая друг другу ополовиненную бутылку маккалана, и я ощущаю, как мягко и сладко накрывает волной кайфа.
Все напряжение, обида, разочарование от жизни уходит, оставляя место полному безразличию…
Черт, знала бы раньше, что, если прибухнуть, то решатся все проблемы, клянусь, не трезвела бы!
Мы с Раисой на удивление быстро нашли общий язык, несмотря на разницу в возрасте, воспитании и мировоззрении.
Она — прикольная хулиганка и бунтарка, острая на язык до того, что я пару раз тормозила с открытым ртом, не веря, что такое можно вслух ляпнуть.
И, казалось бы, ничего у нас общего не может быть, но…
Но вот как-то так случилось.
Мы пьем маккалан, и я под него легко и спокойно, без надрыва вообще, рассказываю мелкой девчонке о своем горе: говне по имени Олег.
Она кивает, слушает, потом даже чего-то хохмит. И мне нравится, что она меня не жалеет, не выдает обычных банальных фраз, типа: “Да нахрена он тебе, ты лучше найдешь” и так далее.
Видно, я заслуживаю ее доверие, потому что получаю ответную откровенность: тупое имя, которым ее обозвали предки, вообще нихрена не думающие о том, как с таким именем жить девчонке в нашем гребанном мире.
Нет, имя норм, вообще-то, даже красивое… Но сейчас, если ты не Милана, Дарина, Марина, блять, не к ночи будь помянута… То вообще туго жить. Я знаю, о чем говорю. Я сама - Алла. В честь Аллы Пугачевой, чтоб вы понимали. Мама у меня большая поклонница.
Но Алла — это еще ничего. Это можно пережить. Назвалась Алей — и все окей.
А вот как жить с именем Раиса… Вопрос дня.
— Меня все зовут Риса, — тут же отвечает на мой незаданный вопрос Поняшка, — и ты так зови, поняла?
— Не-е-е-е… — пьяно тяну я, — я тебя буду звать Радужная поняшка… Красиво же?