Не смогу забыть
Шрифт:
и глубоко вздохнула.
– Задница болит?
– Угу, - промычала я, не открывая глаза.
Надо сказать, что болела моя задница так, будто я села на раскалённый утюг.
– Вот и отлично, значит, надолго запомнишь, - произнёс Денис, явно довольный собой.
Утром я проснулась с дикой головной болью, встала и пошла в ванную, чтобы
умыться. Когда я проходила по коридору, то запнулась за пакет с пустыми стеклянными
бутылками, вскрикнула, упала на пол, а бутылки со звоном
полу. Из соседней комнаты выбежал заспанный Денис. Увидев меня, лежащую на полу, он
провёл ладонью по лицу, а потом покачал головой и помог мне подняться.
– Ты ходить что ли разучилась? – хрипло спросил он, глядя на раскатившиеся бутылки.
– Видимо… ай!
Я почувствовала жгучую боль в ноге и посмотрела вниз. Оказалось, что одна из
бутылок треснула, раскололась на две части и острые края порезали мне лодыжку. По
ноге потекла кровь. Денис весьма красноречиво выругался, потом начал поднимать
бутылки, а мне велел идти в ванную и ждать его. Я послушалась и попрыгала в ванную
комнату на одной ноге, чтобы не марать пол кровью. Усевшись на край ванны, я промыла
ногу холодной водой, морщась от жгучей боли, потом выключила воду и спокойно
дождалась Дениса. Он пришёл с ватными дисками, перекисью, лейкопластырем и даже с
бинтом, но порез оказался не глубоким и не очень большим, поэтому бинт не
понадобился.
Когда с перевязкой было покончено, Денис с упрёком посмотрел на меня.
– Что с тобой? – Я только пожала плечами. – Лида, расскажи мне.
108
Я подняла на него глаза, тяжело вздохнула и рассказала про то, как мы с Пашей
возобновили общение. Всё от начала и до конца, то есть до вчерашнего дня. Когда я
закончила свой рассказ, Денис фыркнул.
– Так и знал, что без него тут не обошлось!
– Он не причём, это я дура!
– быстро выпалила я.
– Ты дура – это точно, но крышу тебе сносит из-за него!
– Денис, пожалуйста, не говори так, - тихо попросила я, уже готовясь расплакаться. – И
вообще у меня голова болит.
– Он звонил.
На секунду я замерла, а потом повернулась и внимательно посмотрела на Дениса. Он
смотрел на меня в упор недобрым взглядом.
– И? Что ты ему сказал? – Сердце у меня стало биться чаще, я занервничала.
– Сказал, что ты не в лучшей форме и спишь. Он спросил, кто я? Пф, это смешно! Он
спросил это голосом собственника, который имеет на тебя какие-то права! Ты даже не
представляешь, как мне захотелось врезать ему, - Денис ударил кулаком в стену, и я
вздрогнула.
– Послушай меня теперь! – неожиданно для себя прошипела я. – Пусть ты мне и как
брат, но ты не имеешь права говорить такое о моём любимом человеке! Это не его вина,
что он забыл всё! И да, он имеет на меня все права, все, абсолютно!
– Что ж, тогда пусть этот правообладатель в следующий раз вытаскивает тебя из
дерьма, в которое ты соизволишь вляпаться!
С этими словами Денис вышел из ванной, хлопнув дверью. Я тут же забыла о своей
головной боли, быстро умылась, забрала растрёпанные волосы в неаккуратный хвост,
потом пошла в спальню, оделась, вышла в коридор, надела балетки, схватила сумку и
вылетела из квартиры Дениса. Он даже не пытался меня остановить, хотя ему в любом
случае этого бы не удалось.
Выйдя из подъезда, я вытащила телефон, чтобы проверить входящие. Оказалось
несколько пропущенных вызовов от мамы и Паши. Видимо, Денис всё же потом ответил
обоим. Теперь уже выругалась я и тут же позвонила маме. Она отчитала меня по полной
программе и пообещала закрыть дома на неделю. Прекрасно…
Затем я позвонила Паше, но он не взял трубку. Что ж, супер.
Дома, прямо с порога, на меня налетел отец. Мамы дома не было, её вызвали на
работу, но он сказал мне, что из-за меня мама не спала всю ночь, и даже повысил на меня
голос, чего раньше не делал никогда. Я молча выслушала его, потом тихо извинилась и
ушла к себе в комнату. Я прекрасно понимала, что виновата перед ними и даже не
пыталась оспаривать этот факт. Когда я переоделась и села заканчивать свою коллекцию
для конкурса, папа пришёл ко мне со стаканом томатного сока и парой бутербродов,
поставил это всё передо мной и сел на диван.
– Э… спасибо, - сказала я, глядя на еду.
– Может быть, скажешь, что ты у Дениса делала? – серьёзно спросил папа.
Я повернулась к нему лицом и прищурилась.
– То есть это подкуп?
– А как же!
– Хм, - я взяла один бутерброд с колбасой и откусила от него. – Значит, я прощена, и
ты больше не сердишься?
– Ну, если ты объяснишь мне всё, то можешь считать именно так. А если нет, то ты
наказана на месяц, - папа посмотрел на меня сурово.
– Серьёзно? – у меня отвалилась челюсть. Меня ни разу в жизни не наказывали!
– Более чем.
Тут раздался звонок в дверь. Мы с папой переглянулись, он встал и пошёл открывать.
Я тоже вышла из комнаты и встала возле стены со сложенными на груди руками, но когда
открылась дверь, мои руки опустились сами собой, затем сжались в кулаки.
109
– Здравствуйте, - поздоровался папа, оглядывая шикарно одетую женщину, на которой