Не-снегурочка
Шрифт:
— Да… да… я точно помню, как проводила Наташу с Викой и Эдиком, а потом отправилась в спальню. Но не могла я тебе звонить… Я же не знала, что…там… — и опять раздались сдавленные рыдания и частый стук каблуков. — Дима… Это невозможно… Это просто невозможно.
— Успокойся, — Дмитрий заговорил непривычно мягко, — Давай я прямо сейчас запрошу выписку всех звонков на мой телефон. И ты убедишься в правдивости моих слов.
— Ты правда считаешь, что я сошла с ума, да? — женщина на мгновение замолчала, послышались новые всхлипывания, — Знаешь, в тот момент я считала, что ты находишься в доме. Почему ты уехал? С кем ты был?
Внутри что-то щелкнуло. Быть простым слушателем дальше не было смысла.
— Со мной, — я заговорила, переступая порог помещения кухни, залитого все тем же пронзительным холодным светом. Здесь, как и следовало ожидать, ничего не изменилось. Ничего, кроме напряженной зловещей обстановки от которой по телу проносилась зябкая дрожь. Дмитрий с окаменевшим лицом изучал содержимое своего телефона, бросив в мою сторону мимолетный невидящий взгляд. Сейчас его больше занимал тот самый «несуществующий» звонок.
Его мать, выряженная в длинное черное траурное платье, металась по кухне из угла в угол, но мое появление заставило ее замереть на месте. Раскрасневшееся лицо женщины вытянулось от неожиданности, а в блестящих от слез глазах появилось искреннее изумление.
— Дима, кто это? — она откинула с лица прядь черных волос и бросила в мою сторону недоверчивый рассеянный взгляд.
— Это Маша, — Дмитрий наконец оторвался от экрана смартфона.
— Ольга Николаевна Заварзина, — чуть помедлив женщина кивнула в мою сторону.
— Именно к Маше я уехал в ту ночь. И в ее квартире меня разбудил твой звонок в пять часов семнадцать минут.
Дмитрий развернул телефон экраном к матери. Женщина перевела рассеянный взгляд на телефон. Она будто не верила в то, что видит, раз за разом перечитывая строчку из отчета. И с каждой секундой ее лицо становилось все бледнее.
— Этого не может быть, — голос женщины стал тихим. — Я не звонила…
— Маш, сделай, пожалуйста чай, — Дмитрий действовал спокойно, уверено. — Мам, давай присядем. Где твое успокоительное?
Скинув пуховик, я прошмыгнула к гарнитуру, стараясь быть как можно менее заметной и ругая себя за то, что вообще имела наглость вмешиваться в этот диалог.
— Не надо таблеток, — женщина покорно опустилась на диван из темной кожи, — Позвони Лене. Я хочу, чтобы она меня забрала отсюда.
— Ты можешь поговорить со мной, а не с психологом…
— Нет! — женщина твердо стояла на своем, — Мне нужна Лена… Я не сошла с ума… Она поможет…
— Хорошо, — Дмитрий согласился и спустя минуту уже заговорил в телефон, — Елена, добрый вечер. Нужна ваша помощь…
Я старательно гремела шкафами в поисках заварки, чайника, чашек. Руки действовали на автомате совершая привычные действия. Вскипятить воду, насыпать в белоснежный фарфор черного ароматного чая, залить кипятком… И все это время как в голове раз за разом проносился подслушанный разговор. Нет, она не могла набрать номер. В том состоянии она бы просто не смогла удержать в руках телефон. И меньше всего мать Дмитрия походила на сумасшедшую. События той ночи четко отложились в ее памяти. Она действительно была уверена в том, что говорила.
Дмитрий. В правдивости его слов я тоже не могла усомниться. У него на руках оказались все доказательства. Гладко. Слишком гладко. Но я упорно гнала от себя эти проклятые мысли. В таком случае получается, никто не соврал. Но это невозможно. Невозможно… Но почему мне так сложно поверить в невменяемость убитой горем вдовы?
Спустя, казалось, целую вечность на пороге квартиры появилась Елена, светловолосая, чуть полноватая женщина, обладательница теплого обволакивающего голоса. Мягкая, рассудительная, от нее будто веяло спокойствием. Ольга Николаевна воспряла духом и, не проронив ни слова на прощание, скрылась за дверью.
— Елена хороший специалист, — Дмитрий развернулся и не торопясь направился к столику с нетронутым чаем. — Выслушивает переживания матери уже не первый год. Думаю, она поможет разобраться с провалами в памяти. Иди ко мне.
Негнущимися пальцами я обхватила горячую кружку и направилась к дивану.
— А если она и правда не звонила?
Этот вопрос сам собой слетел с языка.
— Ты же понимаешь, что это невозможно, — ответ прозвучал уверено. — Техника подтвердила. Звонок был и точка. Закроем тему.
— А вдруг… вдруг звонил другой человек? — мысль пришла в голову внезапно.
— Ты думаешь, что я не узнаю собственную мать? — Дмитрий аккуратно вернул белоснежную кружку на столик и подошел ко мне, — Понимаю к чему ты клонишь. Я не святой, конечно, но смерть Заварзина не моих рук дело.
Его ладони скользнули мне на плечи, окутывая теплом. И уверенностью. Твердой, непоколебимой. Он не лгал. Я ощущала это всем сердцем.
— Маш… Сегодня был тяжелый день. я не хотел тебя во все это впутывать. Этот разговор, вся ситуация… Знаю, о чем ты думаешь…
— Что тебя хотят подставить, — не дала договорить, утыкаясь носом в его плечо. — Давай на вечер забудем обо всем этом.
— Могу отвезти тебя домой, — его голос дрогнул. — Если хочешь.
«Если хочешь». Он позволял мне сделать выбор. Самой. Едва ли не впервые за все время нашего знакомства. Пальцы нежно перебирали пряди волос, спокойное дыхание щекотало шею. Сейчас он нуждался во мне, нуждался в поддержке
— Не хочу, — мотнула головой. — Может поужинаем? Могу что-нибудь быстро сготовить из твоего холостяцкого набора.