Не спрячешь
Шрифт:
– Думаешь? Последние три поколения живут в таких условиях, когда, просто взглянув на человека, можно сказать, черная ли у него душа или можно доверять его слову. Раньше такого не было. Встречались люди, как это яблоко. – Дэгрун взяла красное яблоко с тарелки, стоявшей на ближайшем столике, и показала его девочкам. Оно было красивым и аппетитным. – Покажут себя только с хорошей стороны, и ты думаешь, что перед тобой добрый, честный человек. Но если присмотришься хорошенько, то может оказаться, что все это ложь. – Няня повернула яблоко другой стороной. Там оно начало подгнивать,
– Правда? – удивилась Мия.
– Да. Этот обряд ввела нынешняя ведьма, чтобы упростить жизнь в нашем королевстве.
Для Мии это было неожиданно. Раньше она и не задумывалась, что когда-то было по-другому: у некрасивых родителей мог родиться красивый ребенок и наоборот; что по внешности нельзя было судить о душе и сердце человека, понять, плохой он или хороший.
– Но как же тогда люди могли узнать: добрый человек или злой? – спросила Мия.
– По поступкам человека, – ответила Дэгрун.
– Да быть такого не может! – возмутилась Далия. – Это же получается, что какой-нибудь уродец может оказаться добрым и честным человеком, а невиданной красоты девушка – лгуньей. Не верю! – все так же протестовала принцесса.
– Было такое, было, – спокойным голосом и с мудростью в глазах ответила Дэгрун.
– А при тебе, няня, уже было так? – поинтересовалась Далия.
– Да, при мне уже был такой порядок.
– Но по тебе непонятно: ваккель ты или фуль, – Далия окинула взглядом няню. Дэгрун была женщиной с испещренным морщинами лицом и белесыми от старости волосами, которые она чаще всего прятала под белым платком, концы которого были обвязаны вокруг шеи.
– Это называется старостью! – рассмеялась Дэгрун.
– Пойдем, – неожиданно сказала Далия, чем отвлекла Мию от воспоминаний. – Если долго сидеть на солнце, то на лице могут появиться морщинки. К тому же, скоро время ужина. Хочу поскорее надеть свое новое платье.
– Как скажете, ваше величество, – коротко ответила служанка и склонила голову. Далия поднялась со скамейки, и обе девочки проследовали в покои принцессы.
С того весеннего дня три года назад многое изменилось. Мии добавили обязанностей: теперь она не только служила принцессе, но и помогала на кухне. У Далии был личный учитель. На уроки служанку уже не разрешили брать. Принцесса злилась и ныла, как же Мии повезло, что ей не приходится учиться.
По дороге девочки встретили Дэгрун, выходившую из покоев королевы. Няня почти не изменилась с тех пор, как Мия поступила на службу к принцессе. Когда Дэгрун скрылась из виду, Далия сказала в пустоту:
– И все-таки по ней нельзя понять: фуль она или ваккель.
Эти слова разозлили Мию, но девочка не подала виду, помня про свой статус.
Покои принцессы условно делились на две части: гостиную и спальную. В первой располагался стол, окруженный стульями. Их ножки были украшены растительным узором, а на спинках вырезаны гроздья рябины. У окна стояла скамейка, на которой Далия и Мия сидели, слушая рассказы Дэгрун. Добрую часть одной из стен занимал камин. Над ним висел гобелен, на
Девочки проследовали во вторую часть комнаты, где располагались кровать с резными спинками, небольшой столик с зеркалом, массивный шкаф, сундуки и зеркало высотой в человеческий рост в искусной раме. Вся мебель была сделана из дорогих сортов древесины темного цвета.
Далия подошла к шкафу и открыла одну из его створок с резьбой, изображающей певчих птиц. Мие в глаза бросилось изобилие различных платьев всех цветов. Девочка невольно взглянула на свое серое платье-тунику, опоясанное фартуком на талии и достававшее почти до пола. Такие носили все служанки в замке. И, если честно, у Мии не было никакого другого.
Принцесса порылась в шкафу и выудила оттуда шелковое платье-тунику темно-красного цвета с длинными рукавами. Декольте, низ платья, который касался пола, и края рукавов были украшены причудливым узором из золотых нитей. Мия невольно засмотрелась на него. На рукавах от сгиба локтя был разрез, а сам рукав доходил до середины бедра. Через разрез было видно нижнюю белоснежную тунику. Платье предполагалось подвязывать поясом. Для этого из сундука Далия выудила золотой пояс с крупными круглыми звеньями.
– Ты помогать собираешься? – голос Далии вывел служанку из задумчивости.
– Да, конечно, – опомнилась Мия.
Все время, пока она помогала своей госпоже переодеваться, в голове девочки всплывали мысли о том, как было бы хорошо надеть такое платье. Мия боролась с этими мыслями: «Нет, нельзя завидовать и желать чужого! Это плохо! К тому же, у меня некуда надевать такие красивые вещи. Только зря испорчу их, делая работу по хозяйству».
После того, как закончили, служанка отправилась помогать на кухне. Выйдя за дверь и миновав первый поворот, Мия прислонилась к стене. Сделала глубокий вдох и выдохнула.
– Нужно быть хорошей, – пробормотала девочка себе под нос. Она все время помнила наказ, данный ее матерью, Аделой, перед отъездом в замок: «Будь доброй и послушной. Тогда, когда придет день твоего обряда, у тебя появится возможность стать ваккель». Мия уткнулась лицом в ладони. Руки почувствовали холод от полированной поверхности деревянной маски, которую девочка, как и большинство других фуль, работавших в замке, носила не снимая. Девочка очень хотела избавиться от «проклятия», доставшегося ей по наследству. Она всеми силами старалась быть хорошей. А теперь особенно следила за своим поведением и мыслями, ведь до обряда осталось всего ничего – один месяц.
Ни Далия, ни Мия не догадывались, что, пока они были в саду, за ними наблюдали. Королева Марна все еще стояла у окна и смотрела вдаль. У нее только что состоялся разговор с Дэгрун. На вопрос королевы старая няня ответила: «Я ничего дурного за девочкой не замечала. Но я не Каиса. Только она своими волшебными глазами может увидеть душу человека, а значит, и истинные помыслы».
«Правящей семье нужны только ваккель, – подумала королева. – Иное недопустимо».