Не стреляйте в любимого
Шрифт:
– А почему она не могла его утром позвать?
– Ну, может, и могла.
– Меня она утром обрызгала… Спешила куда-то.
– В Сокольниках?
– В Сокольниках.
– Что она там делала?
– В школе она там училась. И родители ее там живут.
– Она с мужем должна жить, а не с родителями.
– Может, поссорились, – пожала плечами Люба.
– Вариант… – в раздумье кивнул Дима.
Ксюха вон тоже с мужем поссорилась, потому в клуб и зачастила. А потом они с Игорьком помирились. И Ленка могла с Игнатом помириться. Он позвонил ей, подписал акт о безоговорочной капитуляции, и она отправилась к нему. Думая
– О чем ты думаешь? – спросила Люба.
– Думаю, зачем Ленке Ромку к себе зазывать?
– Не знаю… Может, поговорить хотела?
– О чем?
– Ну, предупредить об опасности.
– А заодно стариной тряхнуть… – усмехнулся Дима.
Может, Козина и не со всеми ложилась, но секс она любила, процессу отдавалась всей душой и телом. Страстная телочка, любвеобильная, а тут муж да муж, скучно, надоело…
Люба поняла все правильно, но не согласилась.
– Рома бы не стал, – качнула она головой.
– Ты уверена?
– Он говорил, что ему только я нужна.
– Знаешь, сколько раз я такое говорил?
– Он серьезный…
– А я?
– Ты – это ты.
– Чем я тебе не нравлюсь?
– Мне Рома нравится. – В ее голосе не было ни грамма кокетства, зато сожаления – на центнер.
– Найдем мы твоего Рому, – кивнул Дима. – Живого или мертвого, но найдем.
– Что? – Люба резанула его взглядом.
– Неделя прошла… Кстати, можно в полицию заявлять.
– А кто я ему?
– Назовешься гражданской женой. Должно сработать.
– А искать будут?
– В розыск подадут… Ориентировки, все такое. Лишним не будет.
– Игната допросят?
– Ну, если ты на него покажешь… Вызовут Игната, придут его адвокаты, пошлют всех… далеко…
– В том-то и дело.
– У Игната отец миллиардами ворочает, там такие связи…
Валерий Шапиров поднялся на металлургии. Поднялся высоко, до собственного лобби в Госдуме; и в правительстве свои люди, с президентом за руку здоровался. Такой папаша сынка в обиду не даст. И копам достаться может, и самому Диме. Мама у него ворочала миллионами, а уровень Шапирова ей только снится. Она, конечно, старается, но шансов у нее мало. Если, конечно, Шапиров сам по себе с горки не съедет. Был момент, когда государство заморозило его активы, он тогда еле выкрутился. Но ведь выкрутился и дальше пошел. Там у него сейчас все законно, и по-прежнему мощно… Но так Дима и не собирается связываться с отцом. Он поговорит с сыном, посмотрит ему в глаза. Если у Игната рыльце в пушку, он это поймет.
Курица не птица, автомобиль не самолет. Но если хорошо разогнаться, машина может перепрыгнуть через пролом в мосту. Если хорошо разогнаться, если не струсить в последний момент.
Рина Ставицкая была той самой пропастью, через которую Дима должен был перескочить. Рина не просто «светская львица», а «поп-звезда», у нее почти миллион подписчиков в «Ста граммах». Дима пересекался с ней несколько раз, но на короткой ноге не состоял, поэтому на сближение шел с тем внутренним напряжением, с которым конь берет барьер. Но чувствовал себя автомобилем, который должен совершить удачный прыжок. Сбросишь «газ», сбавишь скорость, оконфузишься, и та же Рина расскажет всем, что Дима Голованов – реальный зашквар. А она такая, она может.
– Привет!
Он сблизился с ней на полном форсаже, Рина неосознанно подалась к нему, подставляя щеку, и Дима чмокнул ее за мгновение до того, как в ее сознании должно было вспыхнуть: «А зачем?»
– «Эллипс»? – спросил он, делая вид, что вошел в экстаз от ее духов.
Рина польщенно улыбнулась. Знай наших!
– Привет от Жак Фата получил!
Дима просто обязан был блеснуть каким-нибудь сакральным знанием, причем строго в тему, и хорошо, что на ум пришел основатель французского парфюмерного дома. И еще он подумал о вдове Клико, под наследием которой пребывала Рина. Бокал шампанского в руке, легкий перегарный выхлоп, но так на трезвую голову в клубе делать нечего.
– А разве он не умер?
– Твой аромат мертвого поднимает.
Дима снова пришел в движение, и Рина машинально потянулась за ним.
– Тут все мертвые, – усмехнулась она, едва заметным движением головы показывая в сторону зала.
Дима кивнул, тусовка действительно вялая, «звезды» вперемешку с какими-то смутными личностями. Но здесь были люди с той самой вечеринки, на которую Козина пригласила Любу, именно поэтому он заглянул в этот клуб. Отправил Любу домой, заявился к себе, даже принял душ. Хотел лечь спать, но вспомнил, что в идеале детективы работают в круглосуточном режиме. Короче, появился реальный повод затусить. А время сейчас нормальное, самый разгар рабочей ночи.
– А зачем нам все?
– Я подумаю, – кокетливо глянула на него Рина.
Дима мысленно щелкнул себя по носу. Вдруг Рина привяжется, как вчерашняя Катя? Она одна, без крепкого мужского плеча, это должно о чем-то говорить…
– Что-то Шапиру не видно, – оглядываясь, проговорил он.
– Да уж.
– Он, говорят, в «Молотке» движуху замутил.
– Ну да, была такая тема.
– Была, мед-пиво пила.
– Ну да, чтобы в такой рот да не попасть… – хмыкнула она.
– Это ты о его жене? – спросил Дима.
– Э-э… – Рина остановилась, повернулась к нему и щелкнула пальцами, требуя, чтобы он назвал свое имя.
Он с ходу понял этот жест и коротко произнес:
– Дима.
– Дима, ты что, меня читаешь?
– Я тебя пою! – улыбнулся он. И напел мотивчик одной из ее песен.
– Ты такой прикольный! – расплылась она в улыбке.
– Ленка тоже так говорила, – кивнул он.
– Какая Ленка?
– Ну, жена Шапиры.
– Так она сейчас с тобой?
– Со мной?! – Дима даже не пытался сдержать удивление.
– Говорят, она с любовником сбежала.
– Да ну!
– А ты не знал? – Рина поморщилась, с укором глянув на него.
Новость, может, и не самая топовая, но Дима должен быть в курсе. А если нет, значит, он – «чайка вологодская».
– Давно сбежала?
– А ты с ней тусил?
– Да было дело.
– Фу! – Рина резко повернулась к нему спиной. Сделав шаг, подняла руку и качнула указательным пальцем – чтобы он не смел следовать за ней.
Дима озадаченно смотрел ей вслед. Баба с возу, но все равно обидно. Но в то же время познавательно. Пока Козина была под покровительством Шапиры, та же Рина не считала зазорным «светиться» в компании с ней. А сейчас вдруг за шашни с Ленкой – в лютый игнор. Это было бы грустно. Если бы не было так смешно.