Не святой
Шрифт:
— Хорошо, — соглашается она с сочувствующей улыбкой.
— Я вхожу! — рычит Габриэль.
Сьерра тут же вскакивает и почти с силой отдергивает занавеску.
— Она не хочет, чтобы ты ее видел.
— Она моя жена! — яростно рычит Габриэль.
— Ну, может быть, она хочет, чтобы это был сюрприз!
Наступает молчание. Учитывая все, что сейчас происходит между нами, я не была уверена, что он поверит в это.
— Не лги мне, Сьерра.
— Габриэль, дай девушке свободу! — она огрызается. — Ты не можешь винить ее за то, что она этого хочет!
—
— Она в порядке, Габриэль.
— Амелия!? — зовет он.
— Габриэль, она говорит правду, я в порядке.
Я слышу его вздох, а затем топот его шагов.
— Ты должна поговорить с ним, — мягко говорит Сьерра.
Я качаю головой:
— Мы, может быть, и женаты, но мы не пара, Сьерра. И никогда не будем.
***
Габриэль передает мне пакеты из бутика, платья, которые я купила, а затем нижнее белье, после чего замирает.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Присоединишься ко мне за ужином?
— Всегда.
Он опускает глаза и снова поднимает.
— Я имею в виду, действительно присоединяйся ко мне, Амелия.
— Габриэль, — начинаю я.
— Просто подумай об этом, — перебивает он. — Я причинил тебе боль, позволь мне это исправить.
Я киваю, думая о том, что он сделал для меня, о том, что он продолжал делать для меня.
И вот я иду в свою комнату с пакетами и бельем, в голове образ того идеального платья.
Линкольн возвращается ко мне перед самым ужином, счастливый, веселый мальчик с кучей новой одежды, подаренной бабушкой, и красными от улыбок щеками. Я крепко обнимаю его несколько мгновений, прежде чем спуститься вниз.
Удивительно, что возле моей комнаты не было охраны, а в коридорах не слонялись люди, делая вид, что не замечают меня, но я была благодарна. В кои-то веки я была чиста в своих мыслях, действительно наедине с ними.
Я сажу Линкольна на пол в игровой, соседней с кухней комнате, где он играет с игрушками, и иду в другую комнату, чтобы приготовить ему ужин. Я почти механично перемещаюсь по просторному помещению, отбирая ингредиенты и подготавливая их, потерявшись в мыслях, выходящих из-под контроля в моей голове.
Габриэль был в центре внимания, как, впрочем, и всегда. Но он оказался загадкой. Как только мне кажется, что я все знаю, он все меняет.
Я не сомневалась, что этот человек опасен, он убивал, пытал и причинял боль людям. Он ведет теневые дела, контролирует город и все, что в нем находится, но он не был тем монстром, каким я его считала.
Покачав головой, я ущипнула себя за переносицу и вздохнула.
Поставив овощи вариться, а курицу — в духовку, я возвращаюсь в игровую, чтобы проверить Линкольна.
Но его там нет.
— Линкольн? — я судорожно обыскиваю комнату, пытаясь найти его, но, не найдя, бегу на кухню, ищу его там, но его там тоже нет.
Мое сердце падает в желудок, когда я выхожу в коридор и смотрю в его конец, обнаруживая, что дверь в бассейн открыта.
— Линкольн! — кричу я.
Мои ноги двигаются
— Линкольн! — кричу я, не задумываясь о том, что делать дальше. Не имело значения, что я не умею плавать, что у меня был страх перед бассейнами дольше, чем я себя помню. Все это не имело значения, когда я прыгнула туда, и вода хлынула в мой открытый рот и погрузила меня с головой.
Я металась, брыкалась, пока мои руки не коснулись его тела, и тогда я вцепилась в него, отталкиваясь изо всех сил. Я не умела плавать, но понимала, что нужно делать, и паника, связанная со спасением Линкольна, пересилила страх перед водой. Мне удается вытащить его на поверхность, и мое собственное лицо высовывается наружу, когда я вдыхаю воздух, втягивая его в легкие.
Линкольн кашляет, плачет, но это было хорошо! Он дышал. Слава Богу, он дышал.
Я дико брыкаюсь, удерживая его над поверхностью одной рукой, а другой судорожно пытаюсь подтолкнуть нас к краю бассейна. Я не чувствовала дна ногами, и оно казалось таким далеким, но после толчков и борьбы мне удалось добраться до него.
Мои скользкие пальцы хватаются за край бассейна и цепляются за него.
— Помогите! — кричу я, кашляя. — Кто-нибудь, помогите!.
Линкольн бьется, впиваясь в меня ногтями. Я кричу, используя все, что могу, чтобы подтолкнуть его вверх, вверх, вверх, вверх, пока не выталкиваю его на твердую землю, где он тут же испускает крик.
Я вздохнула, он был в безопасности.
На мгновение я перевела дыхание, крепко держась за край, пока у меня не осталось сил. Минута, мне нужна минута. Я слышу шаги, приближающиеся в сторону бассейна, и меня охватывает облегчение. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это, но не успеваю — что-то тяжелое и твердое врезается мне в голову.
Я отпускаю край, голова плывет как в тумане, и я даже не успеваю запаниковать, как снова погружаюсь под воду.
Внутренне я кричу, плачу, бьюсь, но знаю, что мое тело не движется, а просто погружается в черноту, поглощающую мои мысли. Я поднимаю глаза к поверхности, вижу темные, расплывчатые очертания, смотрящие вниз, но затем все темнеет, и я опускаюсь на дно бассейна.
Глава 31
Габриэль
От этого звука меня пробирает до костей.
Я слышал крики боли или страха, но это было совсем другое. Он поразил меня в самое сердце и заставил кровь застыть в жилах.
Детский крик.
За этим криком я слышу голос, зовущий на помощь.
Амелия.
Я быстро двигаюсь, выхватывая оружие и проносясь по дому. Я проводил совещание, чтобы обсудить происходящее в городе дерьмо, и думал, что в течение получаса она будет в безопасности. Я ошибался.