(не) Твоя
Шрифт:
Мне бы выждать паузу и прийти в себя, но честность моя лучшая броня.
Пусть знает что я думаю о нем и его способностях на самом деле! Я всегда была разумной, из любой ситуации делала выводы, но вот как меня угораздило вляпаться дважды в Алана Мимирхзанова ума не приложу! Я не знаю зачем начала все это! И потом тут же нахожу себе оправдание: а когда как не в молодости делать такие ошибки? Когда? В сорок лет? Мудрыми еще никто не рождался, все приходит с опытом. И если быть уж совсем откровенной мне нравится выводить его, моей израненной душе очень
Я никогда не покажу, что люблю его. Наоборот, я намеренно говорю ему гадости, мне уже нечего терять. Он все у меня забрал.
Мотаю головой так, чтобы растрепались волосы, вода стекает с кончиков и влажными дорожками убегает ниже. Хорошо что мне выдали монашескую блузу, она закрывает декольте полностью.
Козлина внимательно следит за моими движениями, желваки на его лице напоминают мне флюс. Я уверенно смотрю ему в глаза, ну а как ты хотел дорогой? Чтобы я растеклась лужицей и бросилась тебе на шею!? Ну конечно!
— Значит не понравилось говоришь…, - от его интонации у меня щекочет где то в области пупка. Алан проводит рукой по колену. Его касания вызывают мурашки, которые подобно мелким искрам ложатся на кожу.
Я очень стараюсь чтобы он не заметил дрожь пальцев
— Нравится напрашиваться, да, Алена? — он ведет рукой выше, минуя юбку по внутренней стороне бедра, без предупреждения разводит мои ноги в стороны. Он близко и своими бедрами мешает сомкнуть ягодицы. Бесит!
— Я буду кричать, понял? — голос срывается становится более сиплым, я пытаюсь убрать наглые руки, следующие подобно ледоколу по выбранному маршруту
— Это я уже слышал, — его губы рядом с моими, но он не целует меня, только смотрит. Я вижу каждую его ресничку настолько он близко. Со злости бью наотмашь кулаком ему в плечо. Ощущение что передо мной каменная глыба, рука ноет в районе запястья.
Нужно что-то делать я ощущаю как теряю контроль над своими телом и ощущениями которые я испытываю от прикосновений этого мудака
— Руки убрал, — его ладонь исследующая участки кожи внутренней поверхности бедра замирает в миллиметре от белья. Я не могу помешать ему коснуться меня там.
Вдох-выдох.
— До тебя, как я понял, не доходит с первого раза, значит придется объяснить, — пауза, его пальцы делают запретные вещи, он продолжая диалог проводит поверх ткани моего белья, добавляя, — запоминай, главный здесь я, — его голос щекочет правое ухо, он дергает мое дело на себя, — это первое, так что не смей разговаривать со мной в таком тоне! — его ладонь пробирается под кромку белья, а я все ещё не могу сжать ноги, жмурюсь, потому что его движение пальцем в сторону полоски белья между складками заставляет табун мурашек воскреснуть. Черт! Черт! Черт!
— Второе — трахать тебя буду только я, — цепляюсь за его рубашку, комкая ткань и тяну ее на себя.
Внутри влажно, меня ведет от его прикосновений. В такие моменты я начинаю понимать что в нем находят эти бабы, он может умело работать пальцами, ему
— Ну и третье, Алена, — перед глазами плывет, часто дышу, для меня очень чувствительны такие касания, — когда ты выводишь меня из себя, готовься к тому что трах у нас будет жесткий.
Его палец медленно растягивает стенки изнутри вызывая невероятные ощущения.
Я будто пьяная разлепляю веки.
В глазах Алана темнота похоти, которая утягивает за собой подобно бешеной воронке,
Во мне протест, все что он говорит полный бред, я хочу его послать куда подальше пока я еще могу думать. Сейчас это мой последний шанс оттолкнуть его … или..
Во мне протест, все что он говорит полный бред, я хочу его послать куда подальше. Это мой последний шанс сейчас… или… кажется я намеренно упускаю единственную возможность. Все потому, что его пальцы, растягивая изнутри, доставляют мне необъяснимое наслаждение. Когда мой мучитель трогает центр моего удовольствия, тормоза самообладания вовсю скрипят, а когда он добавляет второй палец, вталкивает его в меня до упора, пытаюсь протестовать:
— Мудак, ненавижу, — ору со всей дури, — убери свои руки, мне неприятно! — вру, не замечая как волны наслаждения накрывают мое сознание и буквально через секунды взрываюсь от переполняющих эмоций
— Давай… Алена, еще немного, — его губы рядом с моими, голос сиплый, — ты течешь от меня, тебе нравится быть моей…, я это вижу
— Я не твоя…, - не узнаю свой голос, потому что хриплю
Готова себя убить за то что мое тело так реагирует на этого дикаря. Я снова поддалась.
Я не должна ему позволять это делать.
Кусаю свои губы, мычу, когда он возобновляет движения одновременно потирая бугорок клитора.
Алан наглеет и ловит губами мои стоны, его язык таранит рот. Не выдерживая накала сокращаюсь вокруг его пальцев, сдавливая их плотным кольцом.
Его зык терзает мой рот так, словно это последний наш поцелуй в этой жизни, столько жадности в его движениях. Ощущение что пока он не насытиться не выпустит меня из своего плена.
Часто дышу, мелкая дрожь волнообразно течет по венам.
Господи, ну кто научил его так целоваться?
Легкие горят от нехватки кислорода, но даже угроза потери сознания не останавливает меня, я им наслаждаюсь. Трусь о его рубашку напряженными сосками.
Мотаю головой, почувствовал, что Алан вытаскивает пальцы, но буквально через мгновение вскрикиваю от новой острой вспышки. Он мягко сжимая клитор двигает пальцами вверх-вниз. Вверх-вниз!
И снова новая волна, накрывающая сильнее предыдущей вспышки, уносит на запредельную высоту. Пульс зашкаливает.
Собственный пошлый стоны кажутся чем-то нереальным и в пространстве кафельных стен чувствуется по особенному остро. Новые пульсации прошивают нижнюю часть живота, судорожно пытаюсь сжать бедра, не замечаю как сама трусь о пальцы Алана. Выгляжу пошло как никогда в жизни. Козлина довольно улыбается, а я никак не могу восстановить дыхание.