Не убоюсь я зла (с илл.)
Шрифт:
— Можете войти.
Когда Джоанна вошла, Олсен и не подумал встать навстречу.
— Мадам, вы выбрали весьма необычный способ привлечь мое внимание. В чем дело? Говорите самую суть.
— Доктор, разве вы не предлагаете даме сесть?
— Конечно, если это дама. Но вы приложили некоторые усилия, чтобы поставить это под сомнение. Говорите, или я попрошу вас покинуть мой кабинет.
(— Босс, вы заметили: он взглянул на микрофон? Эта старая мышь в соседней комнате записывает каждое слово.
— Я это предполагал, Юнис. Поэтому мы не станем говорить все сразу.)
Джоанна подошла вплотную к столу директора, отстегнула чадру и откинула ее к левому плечу.
Раздражение на лице доктора сменилось удивлением. Он сразу узнал ее. Джоанна Юнис наклонилась к столу, выключила микрофон и тихо сказала:
— Есть еще что-нибудь записывающее? Стены звуконепроницаемы? А двери?
— Мисс…
— «Мисс» — это вполне достаточно. Вы теперь предложите мне сесть? Или мне уйти и вернуться со своим адвокатом?
— Пожалуйста, пожалуйста, садитесь, мисс.
— Спасибо. — Джоанна подождала, пока он встал и подвинул стул в положение «для почетных гостей», рядом со своим. Она села.
— Теперь скажите вот что: нас действительно никто не слышит? Если нас прослушивают, а вы скажете, что нет, мне это все равно в конце концов станет известно… и я предприму определенные шаги.
— Хм… нас никто не подслушивает. Но подождите минутку. — Он встал, подошел к двери в комнату секретаря и закрыл замок-задвижку.
— Теперь, мисс, скажите мне, в чем дело.
— Скажу. Во-первых, в дополнение к моему первоначальному вкладу я посылала вам ежеквартальные чеки. Вы получали их, пока я была без сознания?
— Хм… один чек опоздал. Я ждал шесть недель, затем написал мистеру Саломону и объяснил, какой у вас был заведен порядок. Он, вероятно, проверил документы, и вскоре после этого мы получили чек сразу за два квартала и письмо, в котором говорилось, что он будет и дальше высылать деньги в соответствии с заведенным вами порядком. А у вас какие-нибудь сложности?
— Нет, доктор. Фонд и впредь будет получать мои субсидии. Позвольте добавить, что попечители… в основном… довольны вашей работой.
— Приятно слышать. И вы пришли только для этого? Чтобы сказать мне это?
— Нет, доктор, теперь мы подходим к цели моего визита. Вы уверены, что нас никто не слышит? Позвольте вам сказать, что ответ на этот вопрос гораздо важнее для вас, чем для меня.
— Мисс… Хм… Да, мисс, я уверен.
— Хорошо. Я хочу, чтобы вы сходили в холодильник, взяли донацию 551-20-0052
— я пойду с вами, чтобы проверить номер — и оплодотворили меня этой донацией. Немедленно.
Лицо доктора выразило крайнее удивление. Затем он восстановил свой профессиональный апломб и сказал:
— Мисс… это невозможно.
— Почему? По уставу, который я сама же и написала, целью фонда является предоставление спермы донора квалифицированным женщинам по их запросу, бесплатно и негласно. Как раз этого я и хочу. Если вы хотите сначала провести осмотр, я готова. Если вы хотите знать, есть ли у этого тела разрешение иметь детей, то могу заверить вас, что есть, хотя вы и знаете, что штраф за нелицензированную беременность для меня ничего не значит. В чем дело? Или надо так долго готовить сперму, что и дня не хватит?
— О нет. Мы можем разогреть и подготовить сперму за полчаса.
— Тогда и оплодотворите меня через полчаса.
— Но, мисс… разве вы не понимаете, какие неприятности я могу навлечь на себя?
— Какие такие неприятности?
— Ну… я слежу за новостями. Иначе бы я вас не узнал. Как я понимаю, не прояснен еще вопрос о вашей личности…
— Ах, вот оно что. Доктор, вы когда-нибудь играли на скачках?
— Да. А что?
— Если нас действительно никто не подслушивает, то никаких неприятностей у вас не может быть. Но в жизни каждого человека наступает момент, когда ему приходится сделать ставку. Для вас этот момент наступил сейчас. Вы должны поставить на какую-нибудь лошадь, и вы не можете уклониться от ставки. Вы выиграете или проиграете. Как вам известно, все попечители этого заведения
— мои марионетки, а я — основатель. Позвольте мне предсказать, что может случиться. Очень скоро этот глупый вопрос о моей личности будет улажен и появится настоящий Иоганн Себастьян Бах Смит. Тогда пожертвования в пользу фонда удвоятся. Удвоится и жалованье директора. Если вы поставите на нужную лошадь, вы так и будете директором. Если ошибетесь — останетесь без работы.
— Вы мне угрожаете?!
— Нет. Пророчествую. Старый Иоганн Себастьян Бах Смит был седьмым сыном седьмого сына и родился в сорочке; у него был дар предвидения. Как бы вы ни поставили, пожертвования будут удвоены. Но только вы и я будем знать, что было сделано сегодня.
— Хм… но надо уладить кое-какие формальности. У меня действительно есть право дать разрешение любой совершеннолетней женщине получить донорскую сперму, если я удовлетворен ее данными… и я должен сказать, что я вполне удовлетворен вашими. Тем не менее существуют установленные порядки, должны вестись записи.
(— Он готов, босс. Спойте ему ту же песенку под другую мелодию.
— Юнис, денежную взятку следует давать лишь в крайнем случае. Посмотрим, может, он и так согласится.)
— Никаких записей, — сказала Джоанна. — Просто сделайте мне личное одолжение, а я надену чадру и уйду.
— Но, мисс… сам я не провожу оплодотворения. Здесь есть штатные врачи, которые осуществляют подобные операции. При этом им помогают медсестры. Им покажется странным, если не будет никаких записей. Очень странным.
— Никаких медсестер. Никаких помощников. Только вы. Вы же доктор медицины, специалист по генетике и евгенике. И если вы не можете этого сделать… значит, у вас недостаточная квалификация, чтобы возглавлять это заведение… и попечителям с сожалением придется принять это к сведению. Кроме того, я пойду с вами, проверю номер донации… и буду стоять рядом с вами, пока вы не введете ее в меня. Мы понимаем друг друга?