Не уснешь всю ночь
Шрифт:
А еще по вечерам она должна была выступать в испанском клубе в Ньютауне – и так несколько недель по субботам. На вырученные деньги Эмбер собиралась разнообразить ассортимент. Но, может, она потратит часть заработка и купит себе что-нибудь модное?..
Например, новые джинсы? Маленькую куртку?
Затем она вспомнила Серену. Она обещала выдать Эмбер аванс за дополнительное выступление в четверг.
Эмбер заметила – лицо Гая расплылось в медленной, сексуальной, дразнящей улыбке,
Она рискнула мельком заглянуть в их серую глубину:
– Извините за то, что ударила вас…
– Ничего. Давно меня не шлепала красивая женщина. Это было довольно впечатляюще.
Сердце Эмбер учащенно забилось, и она отвела глаза.
– Смотрите, у вас синяки здесь… и здесь. – Он нежно провел кончиком большого пальца под ее глазами. – Вам нужно прекратить все эти гуляния, Эмбер. Вам нужно поспать.
Нужно переменить тему. Если не упоминать о сексе, ничего не произносить и не смотреть на его губы…
Ее губы пересохли, но она сражалась с желанием облизнуть их кончиком языка. Она заметила, как в его понимающих глазах мгновенно вспыхнул огонек. О боже! Он видит ее насквозь.
– Что вы вообще здесь делаете? – Она сохраняла любезный тон. Не слишком заинтересованный, по-соседски вежливый. – Джин не говорила о том, что вы здесь остановитесь.
Он кивнул:
– Это решилось буквально за минуту. Застройщик вынес стены в моем доме, и в нем стало невозможно жить. Медовый месяц Джин пришелся как раз кстати.
Задумавшись, она нахмурилась:
– Не помню, чтобы видела вас на свадьбе. Его лицо стало невыразительным.
– Я там и не был.
– О, как жаль! Это было потрясающе. Такая вечеринка! Наверное, Джин расстроилась?
Гай пожал плечами и резко рассмеялся:
– Она бы очень удивилась, если бы я приехал. Его колено тронуло ее ногу, и Эмбер мгновенно закрыла глаза.
«По крайней мере, он говорит о Джин с симпатией», – думала она, наслаждаясь волной, скользящей вверх и вниз по ноге.
С удивлением она заметила – боль в голове исчезла.
Подобно притягательной Юстасии Ви, Эмбер всегда была весьма восприимчива к мужским коленям.
Пора взглянуть правде в глаза. Были времена, когда она ощущала себя опустошенной и бесполезной. А теперь горел свет, играла музыка, и по ее телу разливалось тепло…
– Как прекрасно быть с вами, Эмбер! Или это могло быть… прекрасным. Что скажете?
Его руки перебирали клавиши, заставляя музыку струиться подобно ласковой воде. Она представила, как эти руки играют на ее позвоночнике. Успокаивая и лаская ее. Поглаживая ее волосы.
Она рассмеялась гортанным смехом:
– Я бы не сказала, что вы со мной.
– Но я становлюсь ближе. Вам так не кажется? – Его рука обхватила и погладила ее бедро.
– Вы только хотите. – Она немного отодвинулась. – Что-то я не заметила, чтобы вы продемонстрировали свою соседскую доброжелательность, Гай.
Он ответил низким сексуальным смехом, который демонстрировал его уверенность в своих силах.
– Я работаю над этим. Давайте посмотрим… Могу я предложить вам немного вина?
Она редко пила алкоголь, предпочитая фруктовые и овощные соки. Вино не было союзником балерины. Эмбер пожала плечами:
– Вино было бы неплохо.
Гай вышел на несколько минут. Вскоре она услышала, как он открывает буфет и настенный шкаф в кухне.
Она несколько раз тяжело и глубоко вздохнула.
Гай вернулся с двумя бокалами и бутылкой красного вина. Эмбер сразу же узнала специальный свадебный хрусталь и взяла бокал с чувством вины.
«Эй! Ты не отвечаешь за квартиру, разве не так? Иногда лучше просто плыть по течению…»
Они звякнули хрусталем. Гай смотрел, как Эмбер поднесла бокал к губам.
– Расскажите мне о себе, Эмбер, – сказал он. – Чем вы занимаетесь помимо почитания умерших?
– У меня цветочный магазин в пассаже. Он поднял бровь:
– Что-то я не припоминаю. Где ваш магазин? Он, должно быть, прячется дальше вниз по проходу.
– Вовсе нет.
Он поставил бокал и снова начал перебирать клавиши.
Эмбер старалась не смотреть. Чем меньше она будет смотреть на стройную руку, подбирающую мелодию с такой обыденной уверенностью, тем лучше. Или на другую…
– Это в самом конце, возле выхода на улицу. Магазинчик у меня не так давно, и в нем немного товара, поэтому он не слишком хорошо функционирует. Когда у меня будет больше товара – больше цветов, – вы заметите его. Я открою дверь на улицу и повешу красивый тент, чтобы привлекать прохожих. Может, через полгода или около того. – За счет огромной удачи, времени и большого числа выступлений…
Он наклонил голову набок:
– Да? И как это сработает? Она быстро посмотрела на него:
– Что вы имеете в виду?
– Только это. Когда ты что-то начинаешь, нужно сразу доводить дело до конца. – Он задумался, а потом посмотрел прямо на нее: – А, теперь я знаю, почему вас так назвали. Янтарь… – Его голос стал глубже. – Посмотрите. Они все же не совсем фиалковые. На радужной оболочке маленькие красивые янтарные пятнышки.
Взволнованная, она ощутила, как краска заливает ее, и смущенно рассмеялась:
– Вы сейчас скажете что угодно. Ни у кого нет фиалковых глаз – за исключением, возможно, Лиз Тейлор…