Не в магии счастье
Шрифт:
– Так всё-таки, как тебя зовут?
– Люди Марфой кличут.
– Марфа, ещё раз говорю, не делай мне зла, и я тебе буду благодарен! Как отблагодарю, ещё не знаю, но добро я помню. Подумай, как продать мой камень. А пока давай рассказывай всё, что знаешь об этом мире.
Потом я сходил на берег, нашёл то место, где разбился о скалы мой корабль. Волнение было очень слабым, и я понырял возле скал. На дне были какие-то предметы, видимо не только с «моего» корабля. Я нашёл пару котлов, большой и малый. Малый поднял, и вынес на берег. Потом нашёл ещё два матросских тесака. На дне лежали две бочки, наверное, с чем-то тяжелым, раз утонули. Потом я нашёл солдатский сундучок.
А через два дня к нам пожаловали гости. Во двор вошли вооружённые люди. Они всё осмотрели, поставили нас с Марфой к стене, потом во двор вошли ещё люди. Среди них был тот, который показывал мне кольцо. А главным во всей этой компании был аристократ, лет пятидесяти. Вооруженные, видимо, были его охраной. Один из охранников, толкнул Марфу, чтобы она встала на колени.
– Что, великий воин, привык с женщинами воевать? – это я не утерпел, уж больно по-хамски вёл себя этот «воин».
– Ах, ты! – и он попытался дать мне зуботычину. Только я ушёл от его удара, завёл ему руку назад, и толкнул его под ноги аристократу. При этом его шпага осталась у меня в руке.
– Да я тебя! – далее многоэтажный мат, а сам шарит на поясе в поисках своей шпаги и не находит её.
– Прошка, стоять! – аристократ, одёргивает этого цепного пса, а сам подходит ко мне.
– Представься!
– Не знаю ваших титулов, боюсь не угадать. А представиться не могу, вот пусть Марфа объяснит почему.
– Я тебя спросил! – вижу, что он начинает злиться. Я перехватываю шпагу за конец лезвия и протягиваю рукоятью вперёд Прохору. Тот хватает шпагу и с удивлением смотрит на меня – враг сам отдал оружие.
– Не сердитесь, Ваше Могущество, или Ваша Светлость! Я потерял память. Как мне сказали, я – потерпевший кораблекрушение. Когда выбрался на берег, люди вон того купца ударили меня по голове. Ударили так, что я две недели блевал, и с кровати встать не мог. Сам я не помню ничего, и даже слов никаких не помнил. Вот Марфа нашла кристалл, который мне дал знание языка. Теперь могу свободно говорить, но про себя всё равно ничего не помню.
– А вот этот перстень не твой случайно? – в его руке перстень с опалом.
– Не могу ничего сказать, не помню.
– А что ещё у тебя есть, что могло бы указать на то, кто ты?
Сходил в дом, вынес котомку, шпагу, кинжал, и кристалл, который хотел продавать.
– Откуда это, ничего же не было? – это купец, чьи люди меня ограбили.
– Ты мне пояс верни!
– Какой пояс? – это аристократ и смотрит с подозрением на меня.
– Не могла такая шпага носиться на таком вот ремне. Его люди меня оглушили, и, наверное, ограбили. Я ему должен быть благодарен, что оставил в живых, к Марфе вот определил. Но, если бы не его уроды, я был бы нормальным человеком, а сейчас я умственный инвалид.
– А почему он говорит, что ничего не было?
– Так всё, что было на теле, они видимо содрали и прибрали. А оружие я с собой, наверное, не брал, когда с борта в воду прыгал, оно тяжёлое, а плаваю я не очень хорошо. Уже потом, когда немного поправился, нырял под скалами, где корабль разбился и достал и шпагу, и кинжал.
Аристократ посмотрел на купца:
– Неси сюда пояс.
Через десять минут пояс был у меня в руках. Я закрыл глаза, вспомнил, как на корабле я одевал этот пояс со шпагой и отрабатывал владение этим оружием. И по памяти чётко застегнул пояс на талии, потом поднял со скамьи шпагу и кинжал. Снова закрыл глаза, и пристегнул ножны шпаги и кинжала к поясу.
– Мозги не помнят, а руки помнят, – и посмотрел на аристократа.
Он протянул мне перстень.
– Примерь! – и смотрит с ожиданием.
Я не стал брать перстень в руки, а вытянул руки перед собой с разведёнными пальцами, осмотрел их и сказал:
– Нет, не носили эти пальцы никаких перстней.
– Ладно, со мной поедешь! – сказал аристократ.
Я повернулся к купцу:
– Я разберусь с делами и приеду погостить. Не дай Светлый, если кто Марфу обидит! – взял котомку и пошёл за аристократом.
Пока выходили со двора, я дёрнул за рукав Прохора.
– Я же ничего не знаю, кто это, ну, твой начальник.
– Не начальник, а господин. Магистр Королевской Академии Магии, граф Фридер фон Кластер.
– А я ему зачем?
Прохор лишь плечами пожал. Меня посадили в карету вместе с магистром, и мы поехали. Ехали довольно долго, у меня было время подумать.
Я сейчас выдаю себя за другого человека. Зачем я это делаю? Я хочу втиснуться в общество этого мира. Может быть, это не совсем порядочно, может быть, нужно рассказать, что я обыкновенный мародёр, обобрал покойника. Ну, в лучшем случае, не будут называть мародёром, просто скажут, спасибо, что нашёл вещи нашего родственника, а теперь ты свободен. И я опять без документов, без знакомств, без гроша в кармане. А ещё хуже будет, если эти господа окажутся въедливыми и начнут выяснять, а что я делал на том корабле? Ах, вы там память потеряли? Там вас тоже по голове били? Но если вы вспомнили, что вы были на корабле, может, вспомните, как вы туда попали? И почему владельца шпаги убили, а вас – только веслом по голове?
Правда, менталисты могут покопаться в мозгах, вот пусть они и вытащат всё, что было на том корабле. Стоп, всё нельзя. Нельзя, чтобы кто-то узнал, как я там магией пользовался! А если сейчас во мне магического источника нет, то, как я пользовался магией? Если раскопают, разберут на составные части, и будут изучать! Значит, надо, как с той тёткой, сразу вспоминать, как били по голове.
Приехали мы в дом к магистру. Он не стремился сближаться со мной, заводить душевные разговоры, ну и не надо, нашим легче. В этом доме я прожил два дня. Обстановка в доме, как в нашем мире на земле в начале 19 века. Только техники нет, зато есть магия. Смываемый туалет, душ с горячей водой, писчие принадлежности с металлическими перьями, и так далее. А вот оружие видел только холодное, огнестрела нет, и это к лучшему. Потом меня переодели в более дорогую одежду, и мы снова поехали. Теперь мы ехали три дня, с остановками на ночь в придорожных трактирах. На четвёртый день мы въехали в усадьбу. Вид она имела довольно заброшенный. Ворота настежь, газоны заросли полевой травой, деревья и кусты непрореженные, фонтан стоит без воды.
Подъехали к двухэтажному зданию. Нам навстречу вышел старый дворецкий. И по возрасту он был стар, и одежда на нём была старая, и дверь которую он открывал, была рассохшаяся и скрипучая. А потом вышла женщина, и она была похожа на мою маму, там на Земле. Её давно нет в живых, но вот здесь передо мной стояла её копия, как она выглядела лет в сорок – сорок пять.
– Мики, сынок, ты вернулся! – она бросилась ко мне, обняла меня, стала целовать как маленького, в щёчки, в лобик, мне пришлось наклониться к ней.