Не верь, не бойся, не проси
Шрифт:
– На Айболита я не похож, - улыбнулся Новокрещенов.
– Да и не практикую сейчас.
– Давно на пенсии?
– С девяносто третьего. Как из танков по парламенту в Москве шандарахнули - я сразу рапорт на стол. Все, говорю, братцы, в эти игры я не играю и власти вашей служить не намерен.
– А я их раньше раскусил. Аккурат после путча.
– А вы подругу Ирины Сергеевны, Фиму, знали?
– полюбопытствовал по-свойски Новокрещенов.
– Нет. Видел несколько раз - в подъезде встречались. И чего им-то, молодым, не живется?
– А я муж
– Мы хоть и не жили давно... Как бы это сказать точнее... неприязни друг к другу не испытывали. И в смерти ее мне кое-что кажется подозрительным.
– Да?
– рассеянно пожал плечами Самохин.
– Наверное. У меня, к примеру, та же беда. Рак нашли. Так я ж курильщик заядлый, и возраст... А вот у молодых с чего? Радиация, наверное... Но я руки на себя накладывать не спешу. Проживу, сколько Бог даст. Предложили, правда, полечиться со стопроцентной гарантией. Вот вы, доктор, скажите: возможно такое?
– Ну-у... смотря какая форма опухоли, локализация, наличие метастазов.
– Рак легких, с метастазами, - подсказал Самохин.
– Увы, нет, - заявил твердо Новокрещенов.
– Такое даже в лучших клиниках еще не излечивается. А уж при нашей-то нищенской медицине... Разве что чудо?
– Вот, - согласно кивнул Самохин.
– А в "Исцелении" это чудо пообещали. За большие деньги.
– "Исцеление"?
– насторожился Новокрещенов.
– И Фимка туда обращалась. Но в чудеса их платные, судя по всему, не поверила... И с жизнью добровольно рассталась. А на вскрытии рака-то и не нашли!
– Как так?
– опешил Самохин.
– Да так. Мне Ирина рассказывала. К ней по этому поводу даже из милиции приходили, интересовались.
– Ну и дела...
– Самохин достал пачку сигарет, повертел в руках, вспомнил, что находится в гостях, и спрятал со вздохом.
Новокрещенов помолчал, потом пробормотал хмуро:
– "Исцеление"... Что-то не нравится мне это "Исцеление". Говорите, рак обещали вылечить?
Вернулась Ирина Сергеевна, предложила:
– Давайте чай пить. И, если желаете, по рюмочке могу налить, у меня с проводов Славика бутылка водки осталась. Друзья у него такие хорошие оказались - непьющие.
– Н-нет, - категорично мотнул головой Новокрещенов.
– Спасибо, не надо, - в свою очередь отказался Самохин.
– Ну что за мужики пошли - золото!
Новокрещенов спохватился, спросил запоздало:
– А что со Славиком-то?
Ирина Сергеевна как-то сразу потухла, втянула голову в плечи.
– Это... долго рассказывать. Давайте сначала чаю выпьем. Вам здесь накрыть или на кухню пойдем?
– Ирина Сергеевна, голубушка, вы пока Георгия в историю Славика посвятите, а я на балкон выйду, перекурю.
– Да здесь курите, - махнула рукой хозяйка.
– Нет уж, мне теперь... все равно, а вы здоровье берегите. Оно вам еще понадобится - внуков нянчить, - ободряюще улыбнулся Самохин и скрылся за тюлевой занавеской на балконной двери.
– Хороший мужик, - глядя ему вслед, сказал Новокрещенов, и Ирина Сергеевна согласилась со вздохом:
– Хороший. Только где ж вы, такие положительные, раньше-то были?
Глава 11
Новый знакомый пришелся Самохину по душе: спокойный, чуточку обрюзгший, но все-таки крепкий еще мужик, без вывертов и амбиций. Самохин обычно трудно сходился с людьми, вечно опасаясь непонимания с их стороны и традиционной по отношению к прошлому его ремеслу неприязни, но с умным, о многом, судя по всему, передумавшим Новокрещеновым ему было легко, несомненно, благодаря тайному, незаметному стороннему, профессиональному союзу, что возникает у людей редких, не почитаемых в обществе занятий и сближает их взгляды и суждения об окружающем мире.
Распрощавшись с Ириной Сергеевной, Самохин даже прогулялся, проводил Новокрещенова до дома, познакомился с Ванькой, тот ему тоже понравился своей непосредственностью. Однако посчитал знакомство на этом исчерпанным - мало ли неплохих, симпатичных чем-то людей встречалось на свете!
На следующий день Самохин отправился в региональное Управление по борьбе с организованной преступностью, находившееся в старой части города.
Остановившись у распахнутых настежь кованых ворот, он топтался нерешительно, пока не привлек внимания расслабленно устроившегося на лавочке в тени дежурного прапорщика в бронежилете и с автоматом Калашникова на плече.
– Вы к кому, гражданин?
– строго окликнул он.
– А кто здесь у вас за старшего?
– нашелся Самохин.
– Полковник Смолинский, заместитель начальника РУБОП. Только посетителей он не принимает, - предупредил милиционер.
– Вы доложите мне, по какому вопросу пришли, я подскажу, куда обратиться. Может, вам и не сюда нужно, а по месту жительства, в райотдел.
– Сюда, сюда, - буркнул раздраженный жарой и топтанием у ворот Самохин и вдруг поинтересовался озаренно: - Товарищ прапорщик, а полковника Смолинского, э-э... случайно не Колей зовут?
Милиционер, явно скучающий на посту и оттого разговорчивый, пояснил снисходительно:
– Может, кто-то и зовет его Колей... жена, например. А для нас он Николай Казимирович, в настоящее время исполняющий обязанности начальника РУБОП.
– А начальник-то где?
– В Чечне, в командировке... воюет. Да что это вы, гражданин, допытываетесь?
– спохватился дежурный.
– Может, вы представитель преступного сообщества и разнюхиваете, что да как? Щас вот задержу вас для выяснения личности...
Самохин улыбнулся добродушно:
– Да какой же я... представитель? Я отставной сотрудник правоохранительных органов. А Колю Смолинского с лейтенантов знаю, по оперативной работе...
– Ну, тогда другое дело, - неожиданно легко смягчился милиционер.- Да вон он идет, сейчас и встретитесь.
Самохин глянул в глубь двора, куда указал словоохотливый часовой, и увидел высокого худощавого полковника с щеголеватыми усиками. Тот шел к воротам, неся в руке легкую папочку для бумаг, и издалека, не признав, подозрительно уставился на посетителя.