(Не) верю тебе!
Шрифт:
Второй раз Олег замер на месте и отключился от реального мира минут на десять, когда его тёща или, лучше теперь сказать, любовница, с прищуром рассматривая Еву, выдала то, что я и без неё заметила. «Копия своего отца», - припечатала мать, вогнав Олежека в ступор.
Всего два раза, но я запомнила их очень хорошо. И сейчас мне это очень помогло, так как Олег остановился, услышав мои слова, перевёл на меня полные адской муки глаза, и замер, слегка расслабив хватку. Этого хватило, чтобы я смогла откинуть от своего тела лапы Олега, и сделать ровно два шага в сторону комнаты
– Уля, - хриплый шёпот Олега, прозвучал громом для моих ушей, - не уходи, прошу тебя.
– Не переживай, Олежа, она не посмеет этого сделать! – напомнила о себе мать.
Всё это время она стояла позади и, как мне показалось, наслаждалась моими слезами и мольбами.
– Куда же она с дитём пойдёт? – продолжила женщина, - к себе я её не пущу, а больше ей некуда, другого жилья у неё нет, сбережений нет, работы нет. Если только к тому, кто обрюхатил и бросил! Но и туда ей дорога закрыта! У него красавица жена, которую он явно не променяет ни на что, – скрестив руки на груди, и с довольной улыбкой убивает своими словами мать, смотря на меня, - вот видишь, как хорошо, что ты, Олег, прислушался к моему совету, и не позволил ей выйти на работу, - переведя взгляд на моего пока ещё мужа, пропела женщина.
Хотелось закричать от той боли, что пробудили её слова, задать единственный вопрос «за что?», вот только вставший ком в горле не позволил и звука произнести.
– Ирина Григорьевна, замолчите! – рявкает Олег, от чего подпрыгиваю не только я, но и моя мать.
Мы обе не ожидали такого крика и приказного тона. И если моя мать после его слов отупила взгляд в пол, то я, наоборот, уставилась на мужчину удивлённым взглядом, который вмиг сменился на испуганный.
Олег напугал меня своим видом. Его глаза потемнели, желваки на скулах дёргались, а пальцы были сжаты в крепкие кулаки.
– Ты не уйдёшь от меня, Уля, - тихо, но так угрожающе произнёс муж, что внутри меня всё сжалось, - ты простишь мне мою ошибку, сделаешь вид, что ничего не было, как я когда-то, - прикрыл глаза на секунду и, сделав глубокий вдох через нос, продолжил Олег, - я обещаю тебе, не одна женщина больше не коснётся моего тела, и твоя мать больше не переступит порог нашего дома, с сегодняшнего дня наше с ней общение закончено!
– Что?! – выкрикнула упомянутая, и резка отступила назад, наталкнувшись на яростный взгляд Олега.
– Я был слепым идиотом всё это время, - обратился он к своей любовнице, - верил, что вы, Ирина Григорьевна, помогаете мне сохранить семью, не даёте потерять мне Улю, стараетесь ради дочери, а по итогу, вы это делали ради себя, - он взглядом припечатал мою мать к стене, - вы что-то подмешали мне в чай, да, Ирина Григорьевна? Ведь именно после него я ВОСЖЕЛАЛ ВАС! – угрожающе шагнул в сторону женщины.
Слушая Олега, я привалилась плечом к дверному косяку, ноги отказывались держать меня, голова кружилась, а внутри всё сжималось от леденящего душу страха. Мне уже было всё равно на поступок матери, всё равно что она подмешала Олегу в чай, меня волновал сам мужчина, а точнее его тайная сторона, о которой я узнала только сейчас.
Нужно бежать! Бежать от этого человека без оглядки,
– Мам, пап, - раздалось неожиданно снизу.
Повернув голову и посмотрев на дверь детской, увидела сонную Еву. Малышка не была напугана, а значит её разбудили не крики.
– Иди ко мне, малышка, - я первой успела среагировать и оказаться рядом с дочерью.
Подхватила кроху на руки, быстро юркнула в её комнату, и закрыла дверь, подперев её спиной. Я боялась, что Олег ворвётся следом, и только по истечении минуты поняла, что он не станет пугать Еву и зверем в комнату не ворвётся.
Отступив от двери, посадила малышку на середину её кровати, а сама бросилась к шкафу с детскими вещами. Моих мне не удастся взять, я это знала, но вот вещи Евы, я собирала со скоростью гоночного болида.
Когда чемодан и рюкзак Евы были заполнены её вещами, а документы малышки запрятаны у меня в поясе брюк, на тот случай, если у нас отберут вещи, я принялась переодевать малышку, лихорадочно обдумывая, как покинуть пределы квартиры? В голову совершенно ничего не шло! Против Олега мне не выстоять! Но в душе была надежда, что мужчина не станет пугать Еву, и позволит уйти. Вот только его слова набатом гремели в моей памяти.
«Ты не уйдёшь от меня, Уля…», «…ты простишь мне мою ошибку, сделаешь вид, что ничего не было, как я когда-то…».
Прокрутив ещё раз слова мужчины в памяти, набрала полные лёгкие кислорода, задержала дыхание, и медленно выдохнув, взяла Еву за руку. Подхватив собранные вещи, вышла из комнаты, и сразу наткнулась на фигуру Олега. Мужчина стоял около двери, прожигая её взглядом.
– Я не позволю, Уль, - тихим, спокойным голосом произнёс мужчина, и потянул руки к Еве.
– Нет, Олег, - задвинула дочь к себе за спину, встала между ними, заглянула в глаза мужу.
Не знаю, как я устояла на месте и не бросилась бежать от той лютой злости, что плескалась на дне глаз мужчины, но я удержалась и даже не вздрогнула.
– Я не смогу без вас, вы моя семья, Ульян, не отпущу, - покачал головой и, подняв руку вверх, от чего внутри всё похолодело, поднёс её к моему лицу, пальцами очертил мои скулы, - люблю тебя, - хрипло произнёс мужчина.
И пока я стояла статуей, боясь пошевелится, Ева вышла из укрытия, и сама протянула руки к Олегу.
– Па.
Всего две буквы, но они такие громкие и болезненные, они всегда причиняли мне боль. Не этого мужчину моя крошка должна называть папой.
Всего секунда, взмах моих ресниц, и Ева на руках Олега.
– Моя малышка, моя девочка, - зашептал мужчина, прижимая к своей груди маленькое тельце моей дочери, и ласково поглаживал её по светлым волосам, - я люблю тебя, принцесса, - причиняя мне ещё большую боль, шептал Олег.
Мои руки уже потянулись к дочери в намеренье вырвать её из лап мужчины, как неведомая сила приковала к месту, а в голове появился путь к спасению.
– Олег, - позвала мужа, стараясь говорить ровным голосом, - я согласна забыть, всё что случилось здесь сегодня, но только при одном условии, - нервно сжала пальцы в кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладони.